на полу бежевый линолеум в клетку, такого же цвета собранные в пучок шторы на окнах, на стенах огромные иконы и шесть кроватей: две ровно застелены и увенчаны остроконечными пиками подушек, а на остальных четырех лежали разного возраста мужчины. Они все, как по команде уставились на Василия, на лицах читалось удивление, сдобренное благодушной улыбкой.
– Доброе утро, брат. Как звать тебя, раб Божий? – певучим голосом спросил бородач с соседней кровати.
Брови у Васи поползли вверх, рот скривился, и он чистым баритоном пропел:
– Чего, б*дь?..
Он осекся, потрясенный звуком голоса и, не веря своим ушам, пропел еще раз:
– Что за х*йня, б*ядь! Еб*ть! Что со мной?..
Вася сел на кровать. Удивленно уставился на свои руки, перевел взгляд на ноги: все как будто свое, но что-то не так. В руках была сила и энергия, которую хотелось куда-то непременно приложить. Встал, глубоко вдохнул больничного воздуха – легко и свободно. «Это похоже на сон, – подумал Вася, – очень реалистичный сон».
Но тут он заметил странную реакцию соседей: мужчины привстали на кроватях и поползли от Василия прочь, как от прокаженного. На бледных лицах с широко раскрытыми глазами читался животный страх. Рты наперебой что-то бормотали, а руки нервно дергались, рисуя кресты на своих телах.
Сосед-бородач скривился, словно у него отобрали любимую игрушку, и издал пронзительный вой:
– Ууааа!..
Это послужило сигналом: все обитатели палаты разом вскочили, разбежались по углам, спрятали лица в ладонях и заголосили:
– Ааа! Дьявол! Сатана! Одержимый! Изыди!
– Вы, б*дь, чего, еб*нутые? – пропел Вася.
«Дурка! – мелькнула мысль. – Но что-то слишком чисто и дурачки какие-то странные».
В коридоре послышался нарастающий топот ботинок. Вася сел на кровать и повернулся лицом к двери. Она резко распахнулась, и в комнату влетели три крепких молодца с закатанными рукавами. Следом вошел худой врач. Все были одеты в белоснежные халаты.
Комната разом смолкла.
– Доброе утро, брат, – приветливо сказал доктор и, слегка наклонив голову, улыбнулся.
– Эээ. Здравствуйте, – ответил Вася, скользя взглядом по широкоплечим молодцам и добавил. – Я извиняюсь, что так вышло, они… я наверно, не так понял…
– Ничего-ничего, брат мой, ты еще не пришел в себя. Ты помнишь, кто ты и как тебя зовут?
– Ммм… да. Я Вася… илий Дмитрич. Пролетарская двадцать пять, квартира, эммм… пятьдесят девят.
При слове «Пролетарская» пациенты загадочной клиники вновь заелозили, истерически подвывая. Доктор остановил их жестом, прищурился, подвинул стул и сел напротив. Посветил в глаза маленьким фонариком, взялся Васю за подбородок и покрутил влево-вправо,
