часов в одиннадцать проснулся, Света ему начала говорить об этом, а он сказал, что знает. Откуда? Он ответил, что ночью С.Н. к нему пришел и сказал: «Проводи меня домой». Коля подумал, что домой – это в квартиру, где он живет, но они пошли по какой-то незнакомой дороге. Оказалось, что совсем в другое место. Коля шел, держась за руку, ощущал тепло и крепкое пожатие руки С. Н. Вдали показалась какая-то деревня, он видел ясно домики, зелень, и на окраине деревни стояло много людей и машин. Все машины включили сирены. Коля удивился: «Что это, свадьба, что ли?» С.Н. ему сказал: «Да нет, это они меня встречают». (..) когда оставалось метров 200—300 до этого народа, С.Н. сказал что Коле дальше нельзя, пусть возвращается домой, и пошел дальше сам. Коля стоял и смотрел. Потом у него возникло ощущение, словно бы он падает куда-то спиной вперед, и он сразу же проснулся дома в кровати. Понимание того, куда «домой» он проводил С.Н., появилось у него сразу, как только он проснулся.
Май 2000 г. (ВТО Светланы) Светлана заболела. ОРЗ с осложнениями, температура выше 400. Днем нам рассказала, что прошедшей ночью вместо сна, как только закрывала глаза, появлялось ощущение, будто падает в темную яму. Чувствовала, что если заснет, то не выберется из болезни и может умереть. В какой-то момент она услышала голос С. Н. Он сидел в ее комнате в кресле и говорил: «Спи, спи, я тут, никуда не упадешь, я же здесь». И дальше он сидел и стерег ее сон. До конца ночи она говорит, что спала спокойно. Было чувство, что СН – совершенно реальный человек и действительно сидит рядом, поэтому, проснувшись в полпятого утра, Света сразу хлопотливо подумала, что надо бы чайник поставить, чаем напоить. И опешила – вспомнила, что его уже нет с нами. (…)
Июнь 2000 г. (ВТО Светланы) С.Н. снова был у Светланы и Коли. Света легла спать, но почему-то тут же вскочила и вышла в прихожую. Услышала его голос: «Света! Пройдем в кухню, там нам никто мешать не будет. Мне надо тебе что-то передать». Она побеспокоилась, что там темновато – плохо видно. С.Н. сказал: «Ничего, ничего», и поторопил ее, взяв за руку. Она ощутила его руку как плотную и теплую, чему очень удивилась (она-то думала, что все умершие должны быть только холодными!) и даже заявила: «С.Н., так вы же умерли!» Он после некоторой удивленной паузы: «Ну, умер, умер, но не об этом сейчас речь! Садись, молчи, внимательно слушай и запоминай! Слушай и запоминай!» – «Так вы же теплый!» (она никак не могла успокоиться от удивления) На что папа ей ответил с удивлением: «А какой же я должен быть?» Дальше он сказал: «Коля маленький еще, все забывает и не хочет ничего передавать из того, что я хотел бы вам сюда сообщить, поэтому я буду передавать через тебя». Он даже был обижен на него за ту депрессию, в которую Николай сам себя вогнал после его ухода: «Пусть не киснет, я его помню, но я не понимаю его. Я с ним много разговаривал, а он ничего не передает». Оказывается, этот мальчишка уже много раз с ним общался за это короткое время, но молчит, как партизан! Почему? Ведь папа же его просил рассказать нам то, что он – живой, хотя и в каком-то
