конечно знал, что ты талантлив, но ты не перестаешь удивлять.
– Не забывай, что этим я должен тебе.
– Ты уже все вернул.
– Нет, брат, я не про деньги.
– Я понял.
Беру формы и ставлю в холодильник.
– Ты сегодня подкинешь меня домой – моя машина в ремонте, – спросил Генри.
– Да, давай. За Уной еду к маме, ее отвезу.
– Ты видел ее до отъезда в Париж.?
– Нет.
– Тогда не пугайся.
– Ты второй сегодня мне об этом говоришь. Что с ней не так?
– Увидишь, – засмеялся Генри.
Глава 2. Отголоски прошлого
Я сижу в машине, и у меня пропал дар речи, потому что не сразу понял, кто сел на пассажирское кресло.
Это подобие накрашенного енота, с разноцветными короткими волосами, проколотой бровью и носом, в кожаной косухе и рваных черных джинсах с ботинками на платформе.
– Уна, это точно ты?
– Поехали – опоздаем.
Моя пауза затянулась, и два накрашенных глаза вновь посмотрели на меня.
– Поехали уже.
Включаю зажигание и выезжаю в сторону Musselburgh.
Уна включила радио на пятую волну и с колонки доносится Peter Gundry The vampire masquerade. Что ж очень уместно для для такого костюма, – подумал я.
Нет, все-таки я хочу узнать причину таких кардинальных изменений и делаю тише звук динамика.
– Может, поговорим?
– О чём?
– О твоем новом стиле. Кстати, это стиль?.
– Я так выражаю себя.
– Что ты делаешь?
– Ой, все, проехали. Ты все равно не поймешь.
Уна снова делает громче динамик радио, и дальше мы едим молча.
Не верю своим глазам и ушам: я действительно не понимаю, что происходит.
Я давно начал замечать ее нервозности Но это переходит все границы. Что с ней случилось?!
Мы едим молча, я слежу за дорогой, обдумывая планы на расширение. Временами я смотрю на Уну, чтобы привыкнуть к ее новому облику. Она смотрит в окно грустными накрашенными глазами.
У нее нет теперь ее прекрасных длинных локон.
Хочу снова заговорить с ней, но мы уже подъехали к центру.
В холле медицинского центра нас встречает медсестра, которую я раньше не видел.
– Она сегодня хорошо поела, но лекарства дают о себе знать. Проходите.
Медсестра с именем на бейдже Мария открывает дверь в палату, и я захожу вслед за Уной.
– Мама, это я, Уна.
Моя мама смотрит журнал с животными, сидя в кресле у маленького деревянного столика. Переводит взгляд на Уну и обратно в журнал, ее взгляд пустой и безжизненный. Но сегодня она не такая бледная как последние несколько месяцев. Ее волосы покрылись небольшой сединой, на лице и руках появились морщины. Депрессия, которая усугубилась большим количеством алкоголя,
