что ее врачи помешаны на жидкостях, из которых состояли люди. У многих рас была кровь или схожие заменители, но только в людях скрывались одновременно кровь, желчь, моча, слюна, слезы и прочие телесные жидкости. Более того, эти жидкости нужны были для работы органов, из-за чего внутри люди оказались мягкими и податливыми. У них не было экзоскелета, а гормоны так и притягивали к себе хищников. Как люди вообще умудрились эволюционировать? Удивительно, что они не вымерли и не расползлись огромной лужей костей и слизи.
И как их кожа все это удерживала? Мэллори как-то ткнула себе в палец швейной иглой (вежливо отказавшись от предложения ее ужалить), и осы даже немного расстроились, когда она не лопнула, как наполненный водой шарик.
И все равно сидеть на осмотре у осиного роя было страшно до ужаса. Обычно она глубоко дышала, чтобы успокоиться, и это помогало. Но сегодня она поперхнулась воздухом, потому что они спросили, не начались ли у нее месячные.
– Ты пахнешь иначе. Резко. Остро. Кисло. Вязко. У тебя кровь? Страшно. Грязно. Безвредно.
Откашлявшись, Мэллори взяла себя в руки. Они не пытались пассивно-агрессивно намекнуть ей на стервозное поведение: просто искренне хотели узнать. А отвечать на прямые вопросы (и в высшей степени грубые, как бы сказала ее бабушка) было ее прямой обязанностью. Многие инопланетяне интересовались человеческой расой, а больше Мэллори ничего не умела – в полностью чужеземной среде ее не брали даже уборщицей. Поэтому она предложила побыть подопытной для инопланетных ученых – ну, или их куклой, которую они раздевали и наряжали в свое удовольствие.
Врачам не нравилось, что у них есть только представительница женского пола, но Адриан от участия в экспериментах отказался. Заявил, что у него нет времени и он боится ос; один раз даже использовал в качестве оправдания простуду, которую подхватил при возвращении на Землю. Мэллори предполагала, что он просто не хочет утром объяснять инопланетянам, как устроены человеческие яички, а днем вести с теми же инопланетянами переговоры.
Мэллори не могла позволить себе гордость. Когда она пришла в медотсек и упомянула исследования, представители двух из пяти доминирующих видов станции предложили ей оплату. Вспомнив все теории заговоров на свете, она установила несколько нерушимых правил (никаких травм, никакой беременности; все испытания должны быть максимально прозрачны; и так далее и тому подобное) и согласилась приходить дважды в неделю.
Главным ее клиентом стал коллективный разум, состоящий из синих ос, которые звали себя Сонмом. На станции жили две фракции: синий Сонм и серебряный Сонм, но серебряные осы ею не заинтересовались. Она спрашивала у синего Сонма, есть ли между ними видовая разница, но ей напомнили, что это она здесь должна отвечать на вопросы.
Синий Сонм невероятно интересовала физиология человека, но менструация сбила их с толку. Люди были такими неопрятными! Ей пришлось объяснять, что такое месячные, ксенобиологу другой
