разъяснений, – зашумели коммунисты, пораженные странной информацией об известном человеке.
– Тише! Тише, товарищи! – попытался навести порядок Меди. Его не слушали. Но все тут же затихли, когда Нуждин поднял руку, прося тишины.
– Я сам удивлен, – продолжил он в наступившей тишине, – Как председатель ревизионной комиссии я проверял учетные документы коммунистов и обнаружил, что некто Бродский, коммунист с сорок первого года, является фантомом, поскольку нет документов, подтверждающих его существование… С другой стороны, Бродский Эмиль Борисович, чьи паспортные данные там указаны, это юридически другой человек. Я не понимаю, Эмиль Борисович, почему вы вступили в партию под чужим именем? И вы ли вступали в партию в сорок первом году?
Бродский сидел молча, всем видом демонстрируя, что не собирается отвечать на заданные вопросы. Поднявшийся шум снова был прерван поднятой рукой Нуждина.
– Этим делом уже занимается партком предприятия… А пока ситуация такова, что Эмиль Борисович Бродский юридически беспартийный, а потому не может присутствовать на нашем закрытом партийном собрании и давать рекомендации таким же беспартийным товарищам… Эмиль Борисович, сдайте чужой партбилет и покиньте собрание, – заявил он в наступившей тишине.
Бродский, очевидно уже готовый к подобному развитию событий, молча встал и направился к выходу.
– А партбилет! – выкрикнул Меди.
– Я его оставил дома, – на ходу ответил Бродский и вышел, хлопнув дверью.
Попросили выйти и кандидатов, которым отказали в приеме в партию. Именно отказали, а не отложили из-за недействительной рекомендации Бродского. Это была серьезная формулировка. С такой формулировкой повторное рассмотрение их заявлений о приеме в партию было практически невозможным.
Все это рассказал Кузнецову Миша Бычков. Заинтригованный, я тут же вызвал Мишу в коридор, и он с удовольствием пересказал мне все в лицах и с обилием деталей.
– Миша, откуда ты все знаешь? Такое впечатление, что ты сам там побывал.
– Да мне кое-что Олег рассказал. А в деталях сам Гарбузов. Ему теперь скрывать нечего. Он в партию уже вряд ли попадет. Ну и выложил все в подробностях про всех, кроме себя. А о нем я у Мозгового выспросил, а потом у Нуждина… Нуждин просто поражен его цинизмом. Ну, говорит, взгляды Мазо мне давно известны, а вот Гарбузов удивил. Впрочем, говорит, чему удивляться. Кого еще может воспитать Мазо?.. Ну, а Бродский всех удивил… Вот тебе и коммунисты, – тихо смеялся Миша.
Он всегда мне казался странным человеком. Золотой медалист, при Пескареве Миша был уважаемой личностью. Бессменный секретарь комсомольской организации, он быстро дорос до должности старшего инженера. С приходом Мазо общественное и иное положение Бычкова резко изменилось. Сначала он стал предметом постоянных насмешек нового начальника сектора. Миша сносил их молча, по-философски, не обращая внимания. А Мазо, не встречая
