стола.
Мне это понравилось, и я наградила его комплиментами. Сказала, что он единственный в моей жизни компьютерщик, который не отказывает в просьбе и не грузит меня излишними знаниями на техническую тему. Он поправил галстук и склонил на бок голову. Будто прикоснулся к теплой подушке. На лице появлялась блаженная улыбка. Как во сне.
Теплое чувство свернулось комочком и улеглось на том самом месте, которое у меня называется душа. Это в ложбинке, под грудью. Задумалась. Может быть, это не любовь, а благодарность. Пока я думала о природе этих чувств, вихрем ворвалось другое. Сексуальное. Мне хотелось к нему прикоснуться. Когда водил мышкой по столу, натолкнулся на мою руку. Отдернул, будто обжегся. В глазах – приглушенная страхом радость. Отвел в сторону глаза и сел на свое место. Потом куда-то в монитор прошептал:
– Моя жена тоже плохо разбирается в компьютере.
Из этих слов сплелась тишина.
Продираться через нее не хотелось. Схватила сигарету и убежала на улицу. Солнце будто выключили. Небо морщилось от отвращения. Длинные сосульки угрожающим перстом висели над самой землей.
– Интересно, для кого он это сказал? – едва успевая за мыслями, завела я диалог со своим Я. – Для меня? Я и без него знаю. Для себя? Он, по-моему, помнит об этом лучше меня. Тогда что это? Барьер? Точка? Намек? Чувство вины? Но я же не собираюсь его разводить! А он об этом знает? И что, сказать? Я же ни словом, ни намеком… А чувства? Это не спрячешь. Особенно его. Все на лице. А мои? Тоже на лице. Я чувствую, что он чувствует. Страх. Растерянность. И нежность. Да, нежность. Именно так он ко мне прикоснулся. И не случайно. Специально. И что мне теперь делать? Делать вид, что ничего не произошло? А что произошло? Ничего. Ничего и не может произойти. Он как большой плюшевый медведь. Теплый, добрый, домашний. Но сидит он не на моем диване. Ну и пусть сидит.
Вернулась на место и сделала строгим лицо. Он опустил вниз голову и вышел из кабинета. Через пять минут вернулся. Сказал, что его переводят в другой офис.
Больше я его не видела. И научилась хорошо пользоваться компьютером.
Итак, с трех попыток взять высоту не удалось. Провела инвентаризацию. Больной, старик, женатый. К первым двум – отвращение, к третьему – нежность. Но проявлять ее нельзя. Надо с ней бороться. Вытряхивать из себя, как лекарство из пустого флакона. Вынести под дождь, подставить солнцу, развеять по ветру. Иначе будет хуже. Это я уже проходила. Будто ходишь по склону: ни вверх, ни вниз, затекает тело, тяжелеют мысли, под искаженным углом зрения мир кажется перевернутым.
Этого больше не будет. Для того, чтобы стать счастливой, трех попыток мало.
И я сошла с дистанции.
Месть
Каждый герой моего романа представлял растиражированный образец примерно 1960 года выпуска. Плечистый, с параметрами плательного шкафа, приземистый, как подстриженный дуб, с крепкими, как колотушка, руками. Густая шевелюра, взгляд охотника и пружинистая походка выдавали породистого самца. Из них впору можно было составлять отряд мужественных бойцов, готовых
