стола и они мгновенно впились глубоко в спину, впервые за вечер заставив Яну закричать.
Пистолет, который появился в руках прадеда, заинтересовал черноглазого куда больше. Через мгновение боль в спине стала нестерпимой, а шею Яны охватила ледяная рука, поднимая вверх. Незнакомец прикрылся ею, как щитом.
«Неудачный выбор, – сквозь мутную боль подумала Яна. – Что прадеду жизнь одного ни на что не годного отпрыска. Пристрелит не глядя».
Резкая боль обожгла руку, но на границе сознания Яна закричала от другого – кровь черноглазого смешалась с её кровью и, просочившись внутрь, превратила мир в подобие тошнотворной красочной карусели.
Два дня Яна провалялась в своей комнате и к ней заходили всего несколько раз: врач, вынувший остатки стекла и в упор не заметивший следа от прошедшей навылет пули и горничная, приносившая воду.
Незнакомец не ушел, пока не сделал всё, что собирался. Убил всех мужчин. Остальные были теперь заняты жизненно важными вопросами – убрана вся верхушка клана, как же теперь делить деньги? Как пресечь попытки управляющих корпорациями прибрать хотя бы часть к своим рукам? Как не дать советникам и прихлебателям оторвать и себе кусочек? Дележ имущества вещь куда более важная, чем здоровье и жизнь сироты, тем более претендующей на часть пирога.
Приносившая еду горничная доставляла вместе с ней новости – приправу к безвкусной овсяной каше. Утром, прямо за обеденным столом умерла от сердечного приступа одна из главных наследниц прадеда, оставив остальных в таких запутанных кровных узах, что армии адвокатов придется корпеть не один год, разматывая этот клубок в ровную нить. Суды могут длиться целую вечность, а значит, теперь им ещё требуется и управляющий!
Погоня за прадедовым багажом началась и помершая за завтраком тетка стала её первой жертвой. Яне было безразлично, она пила приносимый чай и сок не глядя. Отравят – может и к лучшему. Всю жизнь она ненавидела прадеда и игры с людьми, которыми тот развлекался. Всю жизнь презирала себя за трусость, за неспособность бросить золотую клетку и уйти, не оглядываясь, отказаться от роскоши и стать обычным человеком – полунищим, блеклым, но частично свободным. Всю жизнь разрывалась на две части, но так и оставалась в зависшем положении, одной из самых мелких фишек на огромной, расчерченной чужими жизнями, игровой карте прадеда.
Яна не испытывала ничего к незнакомцу, убившему половину семьи. Наверняка не зря он так сильно рассердился. Однажды в доме ходила байка, как прадед пригласил всех главных своих родственников мужского пола на редкую охоту – не просто на человека, а на молодого вампира, слишком слабого, чтобы толком сопротивляться. Вроде считалось, что они его замучили до смерти, хотя пришлось нелегко. Этот бред Яна пропустила мимо ушей, в охоту на человека она бы поверила моментально, но вампиров не существует. Впрочем, когда она убедилась, что существуют, то уже знала причину его появления на ужине. Месть. Почему нет? Пусть
