существо, нарушившее священный закон, постигнет страшная кара.
Да и куда ему идти? Домой? Нет больше у него дома. Клан Сумрачных Гор истреблен по личному приказу Ягуара. Вампиры поплатились за предательство его семьи – за гибель родителей. Ему должно было стать легче от того, что месть, которой он ждал много лет, свершилась. Но нет, ему не знать покоя в Сумрачных горах. Его родной удел стал мертвым местом после страшной расправы.
Священные камни Древних Охотников дважды обагрились кровью вампиров, а не их добычи. Горы прокляты…
Алайни понял, что Ягуар не случайно выбрал место казни. Он хотел лишить ученика дома, куда тот мог бы вернуться, и у него получилось. Больше нет пути назад.
Маленькими осторожными шажками эльфийская девушка приблизилась к вампиру. Несчастное дрожащее создание, привыкшее жить в рабстве. Алайни она казалась жалкой пародией на его любимую принцессу Ниллин – гордую, упрямую и безрассудно следующую за мечтой так же, как и он, не боясь опасных приключений.
Двух эльфийских дев нельзя было назвать похожими, как сестры-близнецы. У леди Миллинэль было округлое светлое личико с чуть розовыми щеками, платиново-белые волосы длиной ниже лопаток, тусклые и неопрятно подстриженные, и голубые глаза, напоминающие цвет горной фиалки. Кожа Ниллин выглядела белее и ухоженнее, ее волнистые локоны на солнце отливали золотом, а в невероятной красоты бирюзовые глаза хотелось смотреть бесконечно.
Коварные сходства таились в природном запахе девушек, звучании имен. Хозяин дома звал племянницу Милли. Будто кто-то невидимый на небесах придумал изощренную пытку для Алайни, чтобы сделать ему еще больнее после разлуки с принцессой, чтобы он начал вздрагивать подобно леди Миллинэль при каждой их случайной встрече.
– Я могу кое-что предложить вам, – эльфийка подошла ближе к вампиру и подняла взгляд.
Усилием воли она удерживала глаза широко раскрытыми, не позволяя им от страха моргать. Присев на край кровати, Миллинэль произвела совсем уж неожиданное действие – расстегнула верхние пуговки простенького серого платья, какое обычное носит прислуга, и наклонила голову к плечу, изогнув шею.
– Вы можете взять мою кровь, – тихим, чуть дрожащим голоском предложила она.
– Милли, уходи, – одним широким шагом приблизившись к ней, Алайни подтянул расстегнутый ворот платья на плечи девушки. – Твой почтенный дядюшка не будет рад, если ты упадешь в обморок во время чистки потолочных барельефов, – на миг он взял ее лицо в ладони. – Да и тебе это не пойдет на пользу.
Он вспомнил, как несчастная рабыня старалась дотянуться с длинной раскладной лестницы – скрипящей и покачивающейся, до прекрасной лепнины по краям высокого потолка. Ему хотелось сделать за нее опасную работу. Он мог бы влезть и по стене, но строгий взгляд хозяина дома, обычно с интересом наблюдавшего за трудом бесплатной служанки, убивал его инициативу на корню.
Дожили,
