не добавилось. Люди из толпы думали только о двух участниках процесса – о булочнике и о стекольщике. Они забыли третьего потенциального участника – портного.
Они забыли о нем именно потому, что он не появился непосредственно в этой сцене. Через день или два они увидят новое окно. Но они уже никогда не увидят новый костюм на булочнике, потому что его никогда не сошьет портной. Обыватели видят лишь то, что видно невооруженным глазом.
Глава II
Благо разрушения
Итак, метафора о разбитом окне экономически не состоятельна. Она ни что иное как заблуждение, которого, казалось бы, каждый мог избежать его, если немного поразмышлял. Но именно это заблуждение стало самым устойчивым в истории экономики. Сегодня оно угрожает обществу больше, чем когда-либо. Каждый день миф о благих экономических последствиях разрушения торжественно подтверждается промышленными магнатами, представителями торговых палат, лидерами профсоюзов, авторами первых газетных полос, обозревателями, комментаторами на радио и телевидении, профессорами экономики ведущих университетов мира, эрудированными аналитиками, использующими усовершенствованные методы. Все они, каждый по-своему, рассуждают о преимуществах разрушения.
Хотя для некоторых из них презрительно говорить о чистой прибыли от небольших актов разрушения, они видят практически бесконечные преимущества в разрушениях глобального масштаба. Например, они считают, что с экономической точки зрения пребывать в состоянии войны лучше, чем в состоянии мира. Они находят объяснение развязыванию войн как необходимое условие для достижения «чудес производительности». Они видят мир процветающим за счет «накопленного» или «усиленного» спроса. Это они радостно подсчитывали в Европе дома и целые города, сровненные после Второй мировой войны с землей, которые «нужно было заменить». В Америке они подсчитывали дома, которые не могли быть построены во время войны, нейлоновые чулки, которые не могли быть поставлены, изношенные автомобили и шины, устаревшие радиоприемники и холодильники. Они подсчитали громадные суммы.
Они имели дело со старым известным нам заблуждением о выгоде от разбитого окна, правда, уже в новом обличье, до неузнаваемости растолстевшем. На этот раз оно было подкреплено целым рядом родственных ему заблуждений.
В нем перепутались определения потребности и спроса.
Оно утверждает: чем разрушительнее война, чем больше она обедняет, тем выше послевоенная потребность. Несомненно. Но потребность и спрос не одно и то же. Эффективный экономический спрос предполагает не только потребность, но и соответствующую покупательную способность. Сегодня потребности Индии несравненно больше, чем потребности Америки. Но покупательная способность первой и, следовательно, возможности для развития «нового бизнеса» несравненно меньше.
Если не учитывать этот нюанс, есть вероятность
