– вроде один летел, зачем уточнять. Но не стал этого делать. Вояки, особенно такие вот молодые – страшно обидчивые существа. И шуток не понимают. Сам таким был.
Поэтому я кивнул и улыбнулся.
– Все верно, я Глебов.
– Приветствую. Лейтенант Слепцов. Следуйте за мной, товарищ Глебов. – лейтенант тут же сделался собранным и деловитым. – Командир части вас ждет.
А ведь только что меня глазами ел – еще один сверх прибыл. Ну, и ладно.
Штаб оказался ровно тем зданием, которое я приметил на выходе из самолета. Два этажа, на первом кабинеты военных бюрократов, без которых не взлетит ни одно доброе дело, на втором рабочие места командира, его замов, ленинский уголок и все. Флага части, например, я не увидел, хотя он, обычно, именно тут, на выходе с лестницы, и должен находится. За исключением особо секретных подразделений и в случае, если они являются подразделением более крупного формирования. Вроде, разведрота такого-то полка.
– Сюда, товарищ Глебов. – лейтенант открыл передо мной дверь в приемную, сам же остался в коридоре. – Направо.
Ну, направо так направо. Могу и налево, мне так-то непринципиально. Тем более, там тоже дверь была, только не командира части, а его заместителя. Майор Петров. А командир у нас – подполковник Боширов. Да вы издеваетесь! Как эта парочка из моего мира, скорее мифическая, чем настоящая, оказалась здесь? Впрочем, фамилии-то распространенные, просто забавное совпадение.
– Разрешите? – Виктор срочку недавно отслужил, так что, как себя вести в таких кабинетах, должен понимать. – Курсант Глебов прибыл по месту прохождения учебы. Вот предписание.
Подполковнику Боширову было около сорока пяти лет. Подтянутый, крепкий, с цепким взглядом и лицом бульдога. Ну, серьезно! Еще и смотрел так хмуро, как только представители этой породы могут. Одет он был в полевую форму без знаков различия, черные волосы стриг почти под ноль по причине появления залысины в центре.
– Служил? – не здороваясь уточнил он.
– Так точно! Полгода, как на гражданке, товарищ подполковник! Воздушно-десантные войска!
– Тогда орать прекращай, Глебов, не на плацу. И садись. Что служил – это хорошо. Хоть один в вашем стаде будет иметь представление о дисциплине и субординации. А вот, что в ВДВ – это плохо.
– Почему, товарищ подполковник?
– Дурные вы там. – сморщился Боширов, отчего стал еще больше походить на бульдога. – Лихие и придурковатые. Но это ничего.
Он помолчал, разглядывая на столе мое бумажное личное дело. Явно не только что начал его изучать, этот взгляд так, для создания нужной атмосферы. А так он и тип мой знал, и ранг, и все, чем я занимался. Но спросил все же.
– Значит, Силач.
– Биокинетик, товорищ полковник.
– Не умничай…
– Есть не умничать!
Ну а что? Он сам сказал, что мы, десантники, народ лихой и придурковатый,
