ее. Они стояли в каком-то метре от нее, смотрели и принюхивались. Самый крупный открыл пасть, и ей почудилось, что он презрительно улыбнулся.
Но вдруг волк повернулся и скрылся за деревьями. Двое других тотчас сделали то же самое.
Их как след простыл.
Несколько секунд она продолжала стоять как вкопанная, затем выдохнула и помчалась к передней двери машины. Бросившись на сиденье, заперла дверь.
Не включать фары, нет-нет, а то они могут вернуться обратно!
Она посмотрела между деревьями, но волков нигде не было видно.
А это действительно были волки?
Она сидела с закрытыми глазами и только дышала, будучи не в состоянии завести машину.
Волки? Действительно? Может быть, мне почудилось?
Я ведь не спала…
Это не могли быть волки. Я что, начинаю сходить с ума?
Ее взгляд упал на вечернюю сумочку и шкатулку, которая торчала из сумочки. Ида увидела, что застежка расстегнулась и видна окаменелость, и быстро закрыла шкатулку.
В конце концов она завела мотор и задним ходом стала выезжать обратно на большую дорогу.
Когда фары осветили пространство между деревьями, она увидела на свежевыпавшем снегу следы трех крупных четвероногих зверей.
20
Последние километры до Эстерсунда Ида все время вспоминала горящие глаза волков. А затем, чтобы мысленно не видеть звериный взгляд, стала все больше думать о Лассе.
Когда мы последний раз виделись? Как минимум десять месяцев назад. Лассе. Со своим «Оплотом дьявола» – как это характерно для него и для всех остальных его земляков, подумала она. Всегда против чего-нибудь, всегда против тех, что наверху, тех, кто принимает решения. Тех, которые в девяностые решили, например, построить в центре города гаражный комплекс, в чем действительно была необходимость. Но тут же по городу распространилось указание не ставить туда машины, иначе ты будешь предателем, и поэтому комплекс почти все время стоит пустой. Типично! То же самое с мостом Рёдёбрун у острова Фрёсён. Мост должен был стать платным, единственный мост во всей Швеции, за проезд по которому надо платить. Но стоило коммуне поставить будку, в которой принимают оплату, и опустить шлагбаум, как какой-то местный умник взорвал ее. Сам мост, разумеется, остался стоять, целый и невредимый. Тогда установили камеры наблюдения и возвели бетонное заграждение. Но снова кто-то заложил динамит, и опять все взорвалось. Альма рассказывала, что Лассе вызывали на несколько допросов, но доказательства отсутствовали. Однако практически все в округе знали, что наверняка это он. Или любой другой из местных.
Было начало восьмого вечера, когда она выехала на улицу Ресиденсгренд и затем въехала в «Оплот дьявола». Протесты против строительства гаражного комплекса возглавлял Лассе, он же и окрестил комплекс, который теперь в народе иначе как Дьявольским не называли.
Если он предложил ей встретиться именно здесь, подумала Ида, это говорит о том, что он понял ситуацию, что он видел постеры. Или это самое безопасное место
