вообще вопрос: почему в детском саду он выбрал именно меня, чтобы задевать и нападать без причины? Или есть причина? Какая? Вот и сейчас следит за мной, всё вынюхивает. Ой как руки чешутся, так хочется ему в ухо заехать!
Сегодня у нас было всего три урока: англичанка заболела, и нас отпустили пораньше. Мне пришлось ждать Платона – он должен отвести меня домой. Но у него целых шесть уроков! Я загрустил, долго мне ещё придётся болтаться в школе.
После занятий Лёнька подбежал ко мне, да так, что едва успел остановиться: чуть носом мне в плечо не уткнулся. А у самого вид такой довольный, будто его от уроков до конца года освободили.
– Слушай, у меня тут идея бомбическая…
– Тише, – перебил я друга, потому что рядом снова возник Рустик: за фикусом прячется, как будто его не видно. А выставленное ухо так и работает как локатор. Мне даже смешно стало от его глупости!
– На улице расскажешь! Надо смыться побыстрее, чтобы Рустик не заметил, – я потянул Лёньку на выход.
Мы слетели вниз по лестнице и выскочили на школьный двор. Хорошо, что осень тёплая – одеваться долго не надо. Помчались за угол школы, там сквер, кусты высокие, густые. Присели мы на скамеечку: кажется, нас не видно. Рустик точно потерял: он большой и неуклюжий, не угнаться ему за нами.
Лёнька подсел ближе ко мне и зашептал на ухо:
– Давай сегодня пойдём и исследуем охрану банка, который рядом с моим домом.
Лёнька – настоящий друг: несмотря на вчерашнее происшествие с роботами, он не побоялся продолжить наши приключения.
– У нас по расписанию ещё три урока. Потом Платон поведёт меня домой, – сказал я.
Лёнька кивнул и потащил меня в сторону своего дома. Показал мне банк – здание было современное, с огромными тёмными окнами в пол. Ко входу вела широкая каменная лестница с балясинами. Всё так торжественно!
– Смотри, а напротив – заброшенное здание. Я видел, как из него жильцы съезжают. Там пусто. Мы сейчас заберёмся повыше и будем наблюдать, кто входит, кто выходит из банка, – сказал Лёнька, указывая на трёхэтажный дом.
Друг мой – голова. Хорошо всё придумал!
Зашли мы в пустой дом. Он оказался совсем обветшалым – вся штукатурка обсыпалась. Когда идёшь по широченной лестнице, шаги гулко отдаются в пустом пространстве. Забрались на третий этаж. Зашли в широкую дверь с выбитыми стёклами и попали в коридор, из которого можно попасть в любую комнату. Эхо в них громкое!
– У-у-у, – прокричал я.
– У-у-у-у-у-у-у, – завыли в ответ.
Лёнька хихикнул и стал шаркать ногами по полу – так пылища прямо клубами в воздух поднялась, а свет из окон её подсвечивал. Мы тут же начали чихать.
Побегали по всем комнатам. Зрелище такое необычное: обои свисают со стен клочьями, сломанные стулья валяются, грязные тряпки разбросаны… В самой большой комнате мы уселись на широкий подоконник и прилипли к окну –
