сердца. Кстати говоря, доктор Фредериксон присутствовал на том злополучном сеансе и его самого чуть не ударил инсульт.
Гретхель вернулась в фамильный замок на севере Австрии и больше никогда в жизни не проводила сеансы психографии. Она прожила еще долго, но до конца своих дней пила успокоительные капли и была на учете у многих венских и будапештских психиатров пока не скончалась в безумной горячке на руках у рыдающей Елены в родовом замке Крусс, что пронзал острыми шпилями фиолетовое тогда уже австро-венгерское небо. Последними ее словами, повторяемыми несколько недель подряд были: «ТОЛЬКО НЕ НАДО БЕСПОКОИТЬ НЕ НАДО ЗВАТЬ НЕ НАДО ВОЗВРАЩАТЬ».
История 2
Джентльмены
Великобритания. Лондон. 1876 г.
– Мистер Чендайзер, доктор Леманн, проходите, пожалуйста, – прекрасно сложенный красивый мужчина с густыми усами сделал пригласительный жест в гостиничный номер, пропуская двух джентльменов.
– Добрый вечер, мистер Слэйд, – джентльмены пожали мужчине руку и с легким поклоном вошли в комнату.
В гостиничном номере куда вошли приглашенные мистер Джереми Чендайзер и доктор Альфред Леманн были плотно занавешены окна, и, если бы не уличный фонарь, горевший прямо под окном, и освещающий комнату несильной голубизной, вряд ли бы увидели еще одного человека, скромно сидевшего на стуле за письменным столом.
– Прошу знакомиться, – усатый Генри Слэйд указал ладонью на сидевшего за столом пухленького высоколобого человека с не совсем развитой нижней челюстью, придающей его лицу черты младенца. – Это мистер Фридрих Целльнер – профессор астрофизики Лейпцигского Университета.
– Приятно видеть вас, мистер Целльнер, – кивнул длиннобородый доктор Леманн, вешая зонтик на рогатую вешалку, – Скажите, это ведь вашим трудам современная наука обязана такому новому понятию как астрофотометрия? Простите, мы с мистером Чендайзером не сильны в изучаемой вами области астрофизики, любопытство наших умов блуждают в более низших слоях.
– Ну что вы, доктор Леманн! Не стоит преуменьшать ваш вклад в изучение психологической природы суеверий, – заулыбался в усы Генри Слэйд. – Проходите вот сюда, присаживайтесь.
– Надеюсь, господа, мы с мистером Чендайзером не будем свидетелями какой-нибудь придуманной мистером Целльнером оптической иллюзии, которые он так любит.
– Помилуйте, джентльмены! – ответил за профессора мистер Слэйд. – Профессор изучает звёзды и их излучение.
– Да, – кивнул профессор и поправил очки на носу, – Но это совершенно ни как не относиться к нашему делу, – представленный мистер Целльнер приподнялся, пожал вошедшим руки и жестом пригласил садиться за стол. У него был немецкий акцент, что доказывало его причастность к Лейпцигу. Хотя что может быть легче изобразить немецкий акцент? Разве что изобразить английский.
– Желаете ли чаю? Или, быть может,
