И ненавидит. И себя саму ненавидит за слабость.
Мужчина взял ее за руку, помог выбраться из-за стола. Осторожно притянул к себе. Она уткнулась ему в грудь, вдыхая успокоительное тепло. «И почему я не могу в НЕГО влюбиться? Насколько проще все было бы…»
Вдруг вспомнилось детство, когда она вот так же пряталась от проблем на груди у отца. Просто закрывала глаза, и знала, что папа все решит. И вытрет ее слезы. И все будет хорошо. Потому что папа знает, как правильно. А сейчас… сейчас папы давно уже нет, а она так запуталась в своих чувствах и желаниях.
– Все будет хорошо, – слова Мирона прозвучали эхом ее прошлого. Ольга подняла голову, улыбнулась сквозь слезы.
– Спасибо тебе.
Он кивнул.
– Хочешь, поеду с тобой?
Представить, как она будет говорить с Алексеем о Полине в присутствии Мирона почему-то не получилось. Ольга отрицательно покачала головой.
– Я справлюсь. – И добавила, уже с меньшей уверенностью: – Должна справиться.
Он снова кивнул. Помолчал, размышляя о чем-то, а потом вдруг спросил:
– Оль, а ты не думала, что вам стоило попробовать еще раз?
Ей показалось, что она ослышалась.
– Что? Что… попробовать?
Мирон уточнил:
– Ты… могла бы… попытаться простить его…
– Ты так шутишь? – Ольга не могла поверить, что слышит это от него. – Он же бросил меня! Поменял на другую женщину… – опять подкрались слезы, колючими ручейками потекли по щекам, в сердце всколыхнулась обида. Теперь уже на Мирона: за то, что предположил подобное. Ольга дернулась, пытаясь вырваться из его рук, но он обнял сильнее.
– Ш-ш-ш… Успокойся. Я все понимаю. Тише…
Не могла она успокоиться. Ведь в этом странном предположении прозвучало именно то, о чем ей даже подумать страшно было. И чего хотелось больше всего на свете.
– Оля.
Он легко приподнял ее, посадив на край стола, встал напротив, перекрывая возможность уйти.
– Тебе, скорее всего, не понравится то, что я скажу. Но все-таки выслушай. – Мирон сделал паузу, подбирая подходящие слова. Нахмурился. – Я не верю в то, что ты влюбилась и вышла замуж за кобеля, волочащегося за каждой юбкой. Он ведь не такой?
Она не ответила. Не понимала, к чему он клонит, да и говорить об этом было слишком больно.
– Не такой. Ты ведь знаешь это. Значит то, что случилось… Была какая-то причина… Мужчина не может просто так изменить любимой женщине.
Лучше бы он ее ударил. Точно было бы легче, чем услышать это… то, о чем она столько лет заставляла себя не думать.
– Значит, во всем я виновата? То, что он спутался с другой, – моя вина?!!
Она почти кричала. Больно. До чего же больно!
Мирон покачал головой, осторожно стирая слезы с ее щек.
– Я этого не сказал.
– Ты именно это и сказал!
– Нет.
