магов и знали, что бесплатно они не работают и уж тем более не занимаются благотворительностью.
Магов считали особенными, боялись по началу их силу, но со временем люди научились не меньшим чудесам благодаря своему уму. Города развивались и магия, хоть и оставалась неподвластна им, сместилась на ступень ниже. Технический прогресс двигал людей вперед. Маги не могли своими силами изобрести телефон, не могли создать телевизор.
Мир стал меняться. Шерон не помнила, когда произошло то, что магов стали использовать для работы. Это неплохо, ведь зарабатывать много денег приятно. Однако люди не переставали бояться. Разборка двух магов посередине оживленной улицы или невинная шалость могли унести жизни десяткой людей, поэтому ввели запрет на использование сил в общественных местах. Лишь тем, кто работал в скорой помощи, нанимался в пожарные или полицию, разрешалось при острой необходимости призывать магию.
Направив пламя внутрь бочки, оно мгновенно высушило влажные газеты и ветки, разжигая огонь. Не прошло и минуты, как костер ярко загорелся, а жар дотянулся до щек.
– Так ты маг! Вот уж спасибо большое за помощь, правда мне нечем тебе заплатить, – женщина стала шарить по карманам в поисках хоть чего-нибудь.
– Не нужно, – Шерон слабо улыбнулась и развернувшись пошла в сторону улицы слушая благодарности вслед.
До того, как она попала в детский дом, она несколько месяцев прожила на улице в холодных и влажных подвалах, прячась от всех и роясь в мусоре в поиске еды. Ей тогда было четыре года, и она очень боялась всего после смерти родителей. Этот страх до сих пор ощущается в памяти, не давая забывать, что иногда у людей нет выбора и никто не поможет просто так. Шерон явственно помнит тот день, когда впервые оказалась на улице.
Без родителей.
Сиротой.
В конце концов маленькую грязную девочку нашли и передали полиции, а те в детский дом. И даже там, она первое время сторонилась всех и не доверяла никому. Женщины, что работали там, первое время старались быть с ней мягче, давая освоиться, но, когда работаешь с детьми на которых нужно влиять и воспитывать, становишься тверже и вскоре, к Шерон стали относится со строгостью. Дети между собой образовывали группки и держались рядом. Только для Шерон не нашлось места. Отчего-то ее сторонились и не принимали в игры.
Она шла все дальше и дальше к концу города, за которым находилось кладбище. Большое и старое со сломленными памятниками и оградами. Дорога к нему сильно отличалась от ровной плитки в городе. Неровная, с ямами и кочками, покрытая грязью. Чтобы не испачкаться пришлось идти по траве.
Здесь были похоронены ее родители и лишь рядом с их могилой, Шерон чувствовала себя спокойно, зная, что они где-то рядом. В памяти плохо запечатлелись их лица и голоса, и лишь туманные обрывки, не дававшие ничего, всплывали и позволяли их помнить.
В тот день, когда умерли ее родители, был ее день рождения. Шерон смутно помнит его, но помнит страх и ужас, охвативший ее от
