потрогал кожу, больно, похоже, царапина. Вот ведь Нина! И внезапно расхохотался, отчего, не знал и сам. От нелепости ситуации, в которую попал, или от перенесенного стресса? Все-таки не каждый день ему достается на орехи, да еще от женщины, когда-то бывшей самым близким человеком.
Он посмотрел на Нелли. И отчего-то она близким человеком ему не показалась. Вот сейчас наверняка потребует от него какую-нибудь ерунду. Но та побежала на кухню, достала из шкафа аптечку, намочила ватный тампон в перекиси водорода и приложила к щеке зашипевшего от боли мужа. И лишь потом спросила:
– И кто тебя так?
Все еще посмеиваясь, Станислав ответил:
– Ты не поверишь, это Нина. Никогда от нее подобного не ожидал.
– Вот как? – Нелли взбеленилась. – Она что, ревновать тебя вздумала? Зачем ты к ней вообще ходил?
Ему не понравился этот возмущенный тон, но ответил он спокойно:
– Мне позвонили из органов опеки по поводу дочери. Она попала в полицию, причем заявление на нее написала Нина.
Он ожидал возмущения и обвинения, как же так – мать и вдруг так себя отвратительно ведет, но жена осторожно поинтересовалась:
– А что же такого натворила Ирина?
– Разгромила квартиру. – В ответ на недоверчиво выпученные глаза Нелли пояснил: – Да просто вещи разбросала, только и всего. Видимо, мать ее довела своими попреками.
Он ожидал пылкого сочувствия бедной девочке и укоров ее бессовестной матери, но вместо этого услышал:
– Мы немедленно едем в больницу!
Теперь уже пришла его очередь удивляться:
– Зачем это?
– Возьмем справку о побоях! – пользуясь тем, что он стянул рубашку, она указала на многочисленные синяки на его груди и плечах. – Пусть твоя бывшая ответит за нападение по закону!
– Не собираюсь я позориться, вот еще! – фыркнул он. – И с женщинами не сражаюсь, я нормальный мужик.
– Она не женщина, а бывшая жена! – нравоучительно высказала Нелли, пытаясь обработать перекисью и синяки.
– То есть если я с тобой разведусь, ты тоже женщиной быть перестанешь? – с неожиданной ядовитостью поинтересовался он.
Она обескуражено застыла, повернув к нему изумленно-возмущенное лицо.
– Почему ты так говоришь? Мне же неприятно слушать такие гадости!
Станислав отодвинул ее в сторону и прошел в комнату. Она бросилась следом. Растянувшись на кровати, он примирительно сказал:
– Давай больше не будем об этом. За дочерью я поеду завтра, привезу ее сюда. Похоже, бедняжка страдает больше, чем я полагал.
Нелли недовольно поджала губы.
– А ты не думаешь, что ей с нами будет некомфортно? Да и мы тоже будем чувствовать себя неуютно. Все-таки мы с тобой молодожены… – и она провоцирующее погладила его по низу живота.
– Не надо! – сердито прервал он ненужные ласки. – У меня все болит. Не забывай,
