вы бываете хоть иногда не злой? – прошептал он, не отводя взгляд от моего лица, впервые за нашу встречу.
– Так и пригласили бы более доброго или вы совсем одиноки?
– Такт, вам знакомо такое слово? – поучал он меня в такую минуту.
– Так откуда кровь? – еще раз спросила я, посмотрела на лужу, и он вместе со мной.
– Вы странная, более чем – покачал головой он.
– Послушайте, Романовский Г. Я. не знаю, что с вами происходит, в следующий раз звоните в скорую. Или вы предпочли бы скончаться в муках?
Он еле сдержал улыбку, приняв серьезное лицо, – так меня еще никто не называл.
– Так вам помощь нужна или нет? Между прочим, за полночь.
– Еще скажите, что я вас позвал?
Вопросительный знак в моих глазах просто отсвечивал.
– То есть, это не вы.
Он мягко улыбнулся, поджав губы, – ладно, вам пора.
Я обиженно отошла в сторону, проводив его до стула и задумчиво направилась в сторону двери, cхватив шарф и сумку.
– У вас есть машина, я вас подкинула бы до города, – резко спросила я. У меня появилась надежда, что я хотя бы поеду обратно на его машине, а не такси в эту метель.
– У меня нет прав, я пользуюсь общественным транспортом или такси.
– Это так старомодно, человек живущий в таком доме, пользуется услугами трамвая?
Он закатил глаза, – социальный статус позволяет мне приобрести автомобиль, но не позволяет желание, я зачастую нахожусь дома и редко выбираюсь в город. Очевидно, женщин притягивает роскошь и всякого вида камни и металлолом. Они видят проблески счастливого будущего именно в этом – сказал он, сжимая руку на боку.
– Какого «высокого» мнения, вы о женщинах – удивилась я, во загнул зануда.
– Это не мое мнение. Это закономерность. Возможно, они отчасти правы. Состоявшийся человек, обеспечит всем их будущее потомство.
М-да, пока урок философии не перешел в демагогию, я решила, пора прощаться.
– Если вам не нужна помощь, точнее она вам и не была нужна, позволю себе удалиться, – попрощалась я.
– Хотяяяя, – протянул он, – подождите, вернитесь, я вам дам задание, опишите мою внешность, не стандартно, одним или двумя предложениями.
– Я рисую иллюстрации, а не психологические портреты. Я не могу описать человека стандартно, я зря пришла… Я просто не понимаю, зачем вообще нахожусь здесь – недоумевала я.
Он не отвечал. Внимательно, слушая меня, прищурив глаза.
– Вы почему замолчали?
– Предоставил возможность, монологу вашего «я».
– Прозвучало, как упрек. Главное, вы меня поняли.
– Понятно… – опустил он глаза и в тени столовой, которая освещалась слабым огнем камина, я заметила, как длинными ниточками, растянулись на его впалых щеках редкие, черные, но прямые ресницы.
– Я проделала такой путь, не чтобы
