вышел из себя и уже хотел пойти разобраться, сжимая крепко кулаки, но Тоха остановил меня. Парни решили не тормозить и один из них достал из внутреннего кармана куртки острый перочинный ножик. Его лезвие сверкало в холодном свете уличного фонаря, и мы с другом напряглись, переглядываясь.
Буквально в течение нескольких секунд парень с ножом рванул с места и хотел налететь на меня, крепко сжимая рукоять. Среагировав мгновенно, зажал его руки и пытался выбить нож, но тот попал мне коленом в живот, отчего я согнулся от резкой боли. Антон подлетел ко мне, а потом накинулся на парня. Тот высвободился из хватки и замахнулся ножом, попадая ему прямо в живот.
Я как увидел, что друг рухнул на колени, еле встал и дошел до него, увидев кровь вокруг него. Антон прижимал рукой рану, пытаясь что-то мне сказать, но не мог.
Вдруг услышал полицейскую сирену и тех двух схватили с поличным, кто-то вызвал наряд, пока мы тут разбирались. А вот насчет скорой не знаю, но я помог Тохе встать, закинув его руку к себе на плечо и придерживал за талию.
Пока я пытался добраться до машины, с другой стороны кто-то тоже подхватил Антона. Краем глаза увидел, что это оказалась девушка, но особо не разглядел, так как сейчас было важнее довести его до моей машины и везти срочно до больницы. Свободной рукой она приложила другу чистый платок к ране и приказала дрожащим голосом обязательно его держать. Панфилов послушался и, окровавленной рукой, как мог, придерживал.
Но как только я хотел усадить его на заднее сидение, увидел, как к нам подъезжает машина скорой. Они в одно мгновение уложили друга на каталку и забрали с собой. Та девчонка напросилась с ними, а я остался стоять возле машины, закурив сигарету. Мои руки сильно дрожали, а в голове была пустота. Мне никогда так не было страшно за чужую жизнь, как сейчас.
Друзья сбежались на улицу, услышав, что произошла драка в переулке. Феликс тогда тряс меня, как грушу, пытаясь выпытать из меня хоть одно слово, но я только стоял и молчал. Он все понял по моим окровавленным рукам и вместе со всеми отправился в больницу.
Когда проснулся утром у себя дома, понял, что половину вечера вообще не помню, какие-то отрывки и тот самый момент с дракой, ведь напились мы знатно перед этим.
Приезжал к Антону несколько раз, приносил фрукты и интересовался здоровьем. Тогда я чувствовал себя очень виноватым перед другом. Ведь если бы я был в более трезвом состоянии, то мог бы вписать как следует этому мудаку, что пырнул Тоху. Но он не злился на меня.
Выписали парня быстро, а теперь ходит как огурчик, но вот на животе виднелся аккуратный шов. Врачи ему сказали, что если бы нож сдвинулся бы на несколько сантиметров выше, то друг мог бы пострадать куда серьезнее.
– Просто ты сам перестал с нами общаться вплотную, жизнью особо не интересуешься. Мы ведь видимся на репетициях только. После того случая в клубе, ты с нами больше никуда не ходишь, – разложив приготовленный омлет по двум фарфоровым тарелкам, поставил их на обеденный стол и присел напротив Феликса, не поднимая глаз.
Я
