там не место, тварь!
– О! Ты хочешь упрекнуть меня в порочности? А разве не ты, Акрофет, предложил мне похитить матрицу Тевтата, разве не ты плёл заговоры против Тау-синклит мага, разве не ты пытался договориться с Меродахом, гостем из Внеграничья? Мы не зря так долго вместе, как два уставших друг от друга любовника…
В отчаянье Акрофет разбрасывает масти и отправляет фишки на Дно миров, где время течёт так медленно, что они падают огромными каменными глыбами. Он снимает доспехи, потом снимает тысячу и одну одежду, что всегда защищала его мифическое тело, и обнажённым ложится на прозрачную плоскость, где до этого шла игра. Смена форм в Средних мирах на миг прекращается, и все, кто имеют органы зрения, с жадностью пожирают глазами лик бывшего эшелонца.
– Укройся, сумасшедший, – смеётся Бурзум, вдруг ненадолго принимая образ бога красоты, от чего все, кто смотрят на Акрофета, слепнут и проваливаются вслед за фишками на Дно миров, – я открою тебе тайну. Но за эту тайну ты отдашь всё, что имеешь, моему ещё нерождённому посланнику. Мардук больше не руководит войнами, а войны в Дальних мирах идут длительные и изнуряющие, так что мы пошлём того, кто будет считаться нашим сыном, чтобы он подчинил себе воющие стороны. С его силами это будет легко сделать, и тогда поток энергии от войны в районе Конта станет перетекать в моё изголодавшееся эго, и я стану очень силён. Это наш шанс вернуться в Краткую волну и стать полноправными богами.
– И ты возьмёшь меня с собой?
– Конечно. Когда я тебя подводил?
Бурзум снимает плащ, накрывший много парсеков пустого космоса вечной тьмой. Никто не должен видеть, как совершится акт творения. Он прикасается рукой к нескольким нерождённым душам, и они восстают из тьмы, чтобы на время стать его безмолвными помощниками. Им выпала честь держать Акрофета, бьющегося в мучительных судорогах. Бурзум гладит обнажённое тело Акрофета, потом присоединяет к центру живота нить, которая на другом конце имеет яркий свет – нерождённую душу, и начинает перекачивать энергию Акрофета к неизвестному духу.
Когда Акрофет понимает, что эта нерождённая душа – не просто существо из Дальних миров, а нечто иное, – уже поздно, нельзя прекратить излияние силы. Он умоляет проснувшуюся в ужасе Розу Дроттар оборвать нить ради любви во всех мирах, но Роза безмолвствует, она кое-что видела, что сделало её сердце каменным. Тогда умирающий Акрофет обращается к богам и умоляет их сохранить ему жизнь, но Бурзум бьёт его наотмашь по губам, разливая реки крови, и рычит, как дикий зверь:
– Ты будешь жить в теле нашего сына, чего ещё ты хотел, жалкий червь?
А потом наступает мёртвая тишина, никогда не виданная в мирах Средней волны, чей основной принцип – изменчивость. Стол для маджонга, развалившись в щепки, парит в космосе, всё дальше удаляясь от хранилища нерождённых душ. Среди парящих осколков Датсуу, случайно заглянувший в Средние миры, видит мёртвое тело. Оно прекрасно, и дух Некроникуса склонился над ним с немым удивлением, неуверенный в том, что может принять такой
