её пальцами. Да уж, странные тут порядки. Тем не менее дольше оставаться в этом сумасшедшем доме я не собирался. Прибьют ещё чего доброго.
Схватившись за ручку двери, я вышел из комнаты в коридор. Там прогуливалась бабёнка с огромным кольцом ключей на поясе, преклонных лет старик, оттопыривавший всё время ухо вперёд, и совсем мелкий парнишка, лет двенадцати, с красным веснушчатым носом и в каком-то соломенном недоразумении вместо обуви.
– Эй, головастик, иди сюда, – подозвал я его жестом, голова у него действительно непропорционально большая для столь щуплого тельца.
– Да, Артём Борисович? – шмыгнул ребёнок, смотря снизу вверх хитрым заискивающим взглядом.
– Отведи меня на кухню, – приказал я ему, ну хоть кто-то нормальный, знает своё место.
– Сей момент, сюда пожалуйте, – он маршировал впереди, словно полководец.
Мы прошли по коридору к ступенькам и спустились, мимолётом я выглянул в окно. Ничего особенного: деревенская местность, яблочные сады, примерно третий этаж. Значит, дом богатый. Похоже, тут живёт знатный род. Это хорошо. Не хотелось бы попасть в тело нищенки и влачить жалкое существование.
На нас почему-то глазели со всех сторон и перешёптывались, а когда я приближался к кому-то из обитателей поместья, люди тут же отводили глаза и куда-то торопились. Никто не хотел говорить со мной. Ладно.
– Вот тут, прошу, – служка уважительно отошёл в сторону, пропуская меня внутрь.
Я гостил во многих местах и чего только не перепробовал. Если бы не страсть к магии, то стал бы поваром, но место, куда я зашёл, и близко не напоминало кухню.
– Куда ты меня привёл? – я обернулся, и дверь тут же захлопнулась, а снаружи послышался щелчок, я дёрнул её – бесполезно. – А ну быстро открой!
– Артём Борисович, матушка будет ругаться, – заливисто рассмеялся шкодник. – Вы и так вышли из комнаты, а вам нельзя, ха-ха!
Злость с новой силой накатила, но я сдержался. Не хватало ещё спорить с несмышлёным созданием. Уже стало понятно: я дворянский отпрыск. Надо только разобраться, почему вместе с показным уважением ко мне так странно относятся?
Говорить, кстати, было довольно сложно, и все звуки получались какими-то натужными, вымученными. Будто язык давно отвык от речи. Даже челюсти немного болели от диалога с незнакомками.
Заперли меня в кладовке с продуктами. Порыскав взглядом между стеллажами, я нашёл старый заржавленный серп. Потрогав пальцем, я ощутил остатки его остроты.
«Пойдёт».
Такой точно мог рассечь ладонь. Взяв с ящика свежее яблоко, я впился в сочную мякоть и впервые ощутил вкус пищи новым телом. Интересно, наши предпочтения в еде совпадут на биологическом уровне?
Ответ на этот вопрос мне предстояло найти позже, потому что снаружи послышалось оживление, потом топот и снова щелчок. Я отбросил огрызок в сторону и вытер лицо рукавом. Наконец-то, слышу мужской уверенный голос. Похоже, это тот самый Пётр, но кое-что сильно насторожило
