ткнул меня в спину.
– Эй, недотрога, не хочешь показать нам свои прелести?
– Ну же, смелее. Вы будущие врачи и не должны стесняться и бояться подобного. Тем более своего тела.
Он подождал ответа несколько секунд и не получив его, громко произнес:
– Раз добровольцев у нас нет, то будем выбирать методом жеребьевки.
Я побледнела и меня всю затрясло.
– Что такое, Насть, боишься? – ехидно поинтересовался Макс.
– Заткнись, недоумок, ты не видишь, что ей плохо? Настя, все будет хорошо: шанс того, что выпадет твое имя – равен 1/15.
– Н-но он в-все р-равно есть – заикаясь, произнесла я.
– Леди, напишите мне на бумажках свои имена, а я пройду и соберу их в эту коробку.
Продолжая возмущаться и в нелестных выражениях выражать свое недовольство, девушки все же приступили к делу. Они не смели ослушаться преподавателя. Непослушание грозило отчислением. Для меня подобное было страшнее смерти, поэтому я тоже вырвала лист из тетради и написала свое имя.
– Все готовы? – поинтересовался Алексей Федорович и отправился между рядов собирать бумажки с именами.
Все нервничали, а я особенно. Новость о том, что одна из нас станет живым экспонатом, возмущала до глубины души. Тот факт, что ты предстанешь голая перед всей аудиторией, и тебя будут использовать и трогать, будто ты вещь, внушал ужас и отвращение.
Тем временем, профессор поставил коробку на стол, предварительно встряхнув. В моем горле застрял ком.
– Ну что, готовы услышать имя счастливицы?
Парни радостно заулюлюкали и засвистели. Сердце стучало как бешеное, руки вспотели, по телу пробежал холодок.
Профессор запустил руку в коробку и вытащил листок.
– Анастасия Кастова, поздравляю вас, вы становитесь нашей живой моделью.
***
Мой мир застыл.
«Он что, назвал меня? Это не может быть! Это просто ужасный сон. Сейчас я проснусь, и все будет хорошо. Все будет….»
– Анастасия, – голос профессора вернул меня в реальность. – Мы вас ждем.
Дальше для меня все было будто в замедленной съемке. Я взглянула на подругу. Не знаю, что она прочитала на моем лице, но она резко подняла руку.
– Простите, профессор, можно пойти вместо нее?
В глубине моей души родилась надежда.
– Надо было раньше вызываться добровольцем. Уже поздно. Кроме Анастасии живой моделью никто не станет.
Последний огонек возможности избежать этого потух. Мои уши заложило, а желудок скрутило в тугой узел. Если бы я позавтракала, то непременно бы рассталась с пищей. Девушки смотрели на меня с жалостью, некоторые даже пытались подбодрить. Мальчишки отпускали пошлые шутки в мой адрес, а я сидела и не верила в происходящее.
Отказывалась верить.
– Я-я-я не могу…– тихо пищу я. – Я не могу э-этого сделать…Я-я-я боюсь.– Голос запинается и звучит жалко.
