службы (среди них – мой дорогой друг Жорж Ремон, будущий нотариус в Ла-Рош-Винёз) я спал на соломе прямо на цементном полу. Никто не говорил о военной школе, в которую меня должны были бы направить. Мы ничего не делали и умирали от скуки до самого Рождества, когда ко мне, к моей радости, на шесть дней каникул приехала моя жена, учительница. Капитан Верой, очень любезный офицер из резервистов, разрешил мне ночевать в городе, и мы провели в отеле в Клермон-Ферране неделю медового месяца.
В январе 1940 года я наконец получил предписание явиться в Венсеннскую Военную школу управления, расположившуюся во время войны в старинном монастыре в Ле Кует близ Нанта, и меня приписали к медицинской службе. На пасхальные каникулы моя жена опять приехала меня навестить. Я нашёл для неё прекрасную маленькую комнату совсем рядом со школой, и у меня было право выходить каждый вечер. В эти праздничные дни мы смогли отлично погулять в окрестностях Нанта.
Как аспиранту[10] управления медицинской службой, мне дали дополнительный отпуск на десять дней, и вечером 9 мая 1940 года я покинул Военную школу. Утром 10 мая, на рассвете, наш поезд остановился в Ви-три-ле-Франсуа, где мы увидели первые дома, разбомблённые немецкой авиацией. Этот роковой день стал концом того, что мы до сих пор называли странной войной, и началом настоящих военных действий со всеми их ужасами.
В этот день, 10 мая 1940 года, Гитлер начал большое наступление на Францию, нарушив нейтралитет Бельгии, Голландии и Люксембурга, так же как это сделал Вильгельм II в 1914 году. Это был, как и в Польше, блицкриг, подкреплённый большими силами авиации и бронетехники. Наши генералы, которые хотели сражаться теми же методами, что и в 1914 году, оказались бессильны перед мощным потоком наступления современного оружия и отказывались слушать предостережения и советы некоего полковника де Голля, временно назначенного бригадным генералом.
В силу этих обстоятельств мой отпуск был сокращён, через три или четыре дня после его начала я получил приказ вернуться в Клермон-Ферран, откуда я был направлен в Вевр, около Весуля, для службы на складах медицинского оборудования. Но немецкое наступление было неудержимым, и 14 июня, чтобы избежать окружения и человеческих потерь, а также из-за огромного количества оборудования и лекарств, мы должны были погрузить все, что хранилось на складах, в громадный товарный поезд и отправиться в долгое бегство на юг.
После десяти дней беспокойного путешествия, во время которого нас несколько раз чуть не обогнали и не окружили передовые немецкие части, мы наконец прибыли в Тулузу, где мы и узнали грустную новость о капитуляции Франции и почти в это же время услышали знаменитое воззвание де Голля от 18 июня[11], которое немного прибавило нам надежды и мужества.
И вот в конце июля 1940 года, демобилизовавшись, я решил вернуться в Эльзас к моей жене и семье. В Эльзас, аннексированный великим нацистским рейхом, аннексированный насильственно и с очевидным нарушением международного права, полностью подавленный немецкими диктаторскими законами, сеющими
Чин во французской армии, который давали выпускникам специальных курсов, нечто промежуточное между прапорщиком и лейтенантом.
Шарль де Голль (1890–1970) – французский государственный, военный и политический деятель, основатель движения «Свободная Франция», ставший символом французского Сопротивления. После освобождения Франции в 1944 году стал председателем временного правительства Французской Республики и занимал этот пост до 1946 года. Впоследствии занимал различные посты в правительстве, а с 1959 по 1969 год был президентом Франции.
После проигрыша Франции в войне в 1940 году в своей речи 18 июня он заявил, что, несмотря на оккупацию, война для Франции еще не закончена, и призвал сограждан вступать в ряды движения Сопротивления.
