немцы и австрийцы навалятся на сербов и русских? Жоффру разрешили лишь отозвать солдат из отпусков и изготовить 5 приграничных корпусов. Но одновременно приказали отвести их на 10 км от границы. Показать – Франция не будет атаковать первой.
А в Петербурге, когда загрохотали австрийские пушки, Николай II решил припугнуть Вену военной демонстрацией. Распорядился начать частичную мобилизацию Киевского, Одесского, Казанского и Московского округов, но не Варшавского, граничившего и с Австро-Венгрией, и с Германией. Однако такого плана в генштабе не существовало – все военные и политики прекрасно понимали, что в одиночку, без немцев, австрийцы против России не выступят. А сами русские нападать на них не собирались. Но на полную мобилизацию царь не согласился. Если частичная была невозможной, решил пока вообще не объявлять мобилизации.
К государю стекалась самая противоречивая информация. Прикатилась вызывающая и оскорбительная нота канцлера Бетман-Гольвега, но и после этого германский посол в Петербурге Пурталес передавал миролюбивые заявления, одна за другой приходили обнадеживающие телеграммы от Вильгельма II: «Я прилагаю последнее усилие, чтобы вынудить австрийцев действовать так, чтобы прийти к удовлетворительному пониманию между вами. Я тайно надеюсь, что Вы поможете мне в моих стремлениях сгладить трудности, которые могут возникнуть. Ваш искренний и преданный друг и брат Вилли». Особо кайзер просил не начинать военных приготовлений – это, мол, помешает его посредничеству. Царь отвечал, благодарил за помощь, предлагал вынести конфликт на рассмотрение Гаагской конференции.
Но Австрия после всех виляний отказалась от любых переговоров. В следующих телеграммах тон кайзера изменился, он повторял ту же ноту Бетман-Гольвега. А от русских дипломатов и военных хлынули тревожные сведения, что в Германии военные мероприятия идут полным ходом, немецкой флот из Киля перемещается в Данциг на Балтике, к границе выдвигаются кавалерийские соединения, уже в полевой форме. А России для мобилизации требовалось на 10–20 дней больше, чем немцам. Становилось ясно, что они просто морочат голову, хотят выиграть еще и дополнительное время… Когда неутешительные выводы доложили царю, он задумался. Сказал: «Это значит обречь на смерть сотни тысяч русских людей! Как не остановиться перед таким решением». Но потом, взвесив все факты, добавил: «Вы правы. Нам ничего другого не остается, как ожидать нападения…»
31 июля Россия объявила мобилизацию. При этом российский МИД разослал разъяснения, что она будет сразу остановлена в случае прекращения боевых действий и созыва конференции. Но Германия как раз и ждала этой зацепки. Кайзер телеграфировал Николаю II, что царь еще может «предотвратить конфликт, если отменит все военные приготовления». Ждать ответа Вильгельм не намеревался, через час после отправки телеграммы он въехал в Берлин на коне и под восторженный рев толпы объявил с балкона, будто его «вынуждают вести войну». Тотчас
