«нельзя», «фу», «место», «не трогай», «пошел вон!!!».
Алина легко балансировала между этими крайностями, заставляя меня убеждаться в том, что общение, даже деловое, может быть действительно праздником души. К тому же она умела создавать вокруг себя атмосферу той легкости, которая бывает только во время общения с хорошими старыми друзьями. Короткие деловые телефонные разговоры не позволяли мне узнать ее с этой стороны… В общем, я был очарован и приятно удивлен.
– Ну что, может чаю для промывки мозгов? – предложил я, выключая ноутбук. – Все равно, пока мозги не остынут, бесполезно ложиться спать.
– Что мы еще не пили?
Пару лет назад приятель подсадил меня на хорошие китайские чаи, которые можно найти только в хороших чайных клубах. С тех пор у меня дома всегда было не менее десяти сортов чая.
– Могу предложить хороший гуаньданский улун, – сказал я.
Предложение было принято.
Потом, совершенно неожиданно для меня мы оказались с Алиной в одной постели. Я не был девственником или монахом, но героем кобелистического труда меня тоже трудно назвать. Несмотря на то, что я относительно легко находил с женщинами общий язык, я всегда немного терялся, когда надо было переходить от дружбы к любви. С Алиной… Я не люблю риск и не настолько безрассуден, чтобы становиться на пути у могущественных людей, а на Алину у кого-нибудь из них вполне могли быть свои виды. Вот только желание быть с ней оказалось сильней моего страха, и, вместо того, чтобы забыть о том нашем безрассудстве, я сделал все, чтобы наши отношения вылились в полноценный роман. Первые пару месяцев я чувствовал себя героем Оруэлла, но со временем до меня дошло, что мои наниматели готовы приветствовать все, что способствует улучшению моего труда. Присутствие Алины меня окрыляло. Несмотря на понимание того, что, стань я для нее проблемой… Не знаю, чем наши отношения были для нее, я влюбился до потери соплей.
Нашу любовь описывать бесполезно. В ней не было ни душещипательности мелодрам или женских романов, ни изощренного секса эротического жанра. С нами случилось нечто значительно большее, чем основанный на владении искусством любви секс, необузданная страсть или постоянное желание друг друга, а именно совершенно нереальное чувство единения, словно наши энергетические тела или души, кому что больше нравится, стали сиамскими близнецами. Подобно тому, как возникающее в сознании верующих чувство приобщения к таинству веры превращает нелепый для постороннего набор слов в путь к богу, возникшее у нас чувство превращало повседневные мелочи и трогательные нелепости в родственное гнозису таинство любви. А гнозис словами невыразим.
Если честно, то у меня не получилось написать что-либо вразумительное о нашей любви. Окончательно запутавшись в словах, я разродился лишь нелепым стихотворением.
Алина стала центром моей вселенной, огромной силы черной дырой, притягивающей
