вызвала сильное раздражение. Не могу сказать, что это больно, нет. Но из-за того, что я не знала всех подробностей процедуры, мне было ужасно некомфортно.
Если бы меня заранее подготовили… Я почему-то думала, что трубку введут через рот, как при гастроскопии, а не через нос. И как только зонд подойдет к дыхательному горлу, нужно сделать несколько глотков, чтобы он попал в трахею, а не в пищевод. В процессе процедуры важно опустить голову, почти доставая подбородком до груди, и глубоко дышать ртом. Если бы мне все это сказали, было бы намного легче. Кашель и кваканье в течение первого часа после осмотра – тоже нормальное явление. Анестезия проходит через тридцать минут, после чего может появиться неприятная боль в горле, проходящая сама по себе.
Я брела, погруженная в свои мысли, и прикидывала, как дальше действовать. На улице резко помрачнело: спряталось солнце и начался мелкий дождь. Как только я добралась до остановки, сразу прибыл автобус. Зайдя внутрь, я плюхнулась на свободное сиденье. Меня бил озноб.
Я смотрела в окно и тихонько покашливала в маску – на дворе тогда была «корона». Кашель не прекращался. Мужчина, присевший рядом, испуганно взметнулся и предпочел уйти в другой конец автобуса.
На следующей остановке вошли новые пассажиры. Кто-то хотел занять свободное место около меня, но передумал. Люди начали подозрительно коситься в мою сторону, а я сидела и веселилась от сложившейся ситуации.
Кашель продолжался, и его невозможно было контролировать. Окружающие наверняка подумали, что я больна и заразна. Под конец моего пребывания в автобусе – а ехала я около получаса – нашелся смельчак и осторожно притулился рядышком, слегка отвернув от меня корпус тела. Видимо, усталость в ногах взяла верх над страхом заразиться. «Ох и напугала же я всех пассажиров!» – думалось мне. Небось вздохнули с облегчением, когда я вышла на своей остановке.
Пришла к маме на работу, насмешила ее «кряканьем» и поделилась историей про автобус. Вкратце рассказала о процедуре, о биопсии и начала поиск московских клиник.
В свободное от врачей время я продолжала жить как здоровая.
– Мне теперь все можно! – на свое восклицание я видела в ответ улыбку или удивление.
Я словно пробуждалась, как будто до этого спала. Меня, как малышку, приводило в восторг все, что попадалось на глаза. Я стала больше времени уделять себе и своим ощущениям. Было страшно интересно, что ждет меня дальше, но страха перед самой болезнью я не испытывала.
За время общения с местными докторами я увидела с их стороны столько искренности, добродушия, участия и желания помочь, сколько не встречала за всю свою жизнь. А может быть, просто не замечала. Такое отношение придавало мне сил. Я делилась впечатлениями со знакомыми, а они удивлялись. Мама не могла поверить, что подобное возможно в нашем городе, где на каждом углу говорят нелестное про медицинских работников. Многие считали, что мне просто повезло.
Я была настроена доброжелательно
