Руянскую, Неманскую, Дунайскую, Днепровскую (это уже в задачу академикам Абаеву и Седову, усмотревших место этнонима «русь» среди иранизмов)…
И как же вам всем нужна такая придушенная полемика – писк из-под камня и ответная сдающаяся тишина..
Ну так потолкуем по существу.
Но сначала несколько притушим ореол у крикунов.
1. Несообразности хронологии начальных статей ПВЛ были выявлены давно, и уже С.М.Соловьёв самоуправно менял в своём курсе «852 год индикта 15» на 842-й.
2.Г-ну Кузьмину, уличающему авторов ПВЛ и академическое сообщество в «некритическом использовании» документа с 4—мя перемешанными хронологиями, я бы посоветовал обратить внимание на наличие 200 таковых с разбегом дат порядка 3 тысячелетий; и вдуматься, как должен был поступать русский сводчик ПВЛ, когда находил такое редкое и ценное описание факта отечественной истории в авторитетном иностранном источнике в отношении объявленной там даты?
Менять на свою? Но она преимущественно, а до принятия христианства и полностью, отсутствует… Или погружаться в дебри выявления и согласования из 200 наличных пульсирующих вариантов?
Право, он выбрал разумнейший путь: следовать источнику дословно, с чем никак не могут смириться его неразумные потомки, которым он, увы, передоверился развязать бантики сложившегося букета христианско-библейских хронологий.
3.Субъективные суедневно – политические и личностно – индивидуальные пристрасти сводчика ПВЛ? Это уже всецело задача историка, не архивиста-буквоеда, снять наложившуюся патину на полнокровие исторического. И примеры таких восхождений к живой основе текста есть… Но только ли к сводчику? А терзающему его критику? Если первый неповторимо единственный в своём видении, то гоняющихся за ним с мерой своей близорукости легион, и как и что они прочитают… Что не дочитал и не дочитает позвоночно – провославный Б.А.Рыбаков с довлеющей над его сознанием Троицей в тексте Чётно – Сознательного летописца пост – языческой эпохи Двоеверия?
Ну, так начали?!
Но тут сразу методологическая незадача: в каком порядке воспроизводить материал, в едином ли воспроизведении протокола ПВЛ, подогнанного, вылощенного, утверждающего каноническую непогрешимость текста, т.е. так, как он закладывался в обозрении 11—12 веков; или постатейным критическим разбором каждого пункта, т.е. через Вторичный Материал 1000-летней рефлексии, притянувшей и то, что вовсе не содержит, не полагает исходный текст – к чему он стоит в значительной мере уже только поводом. Идти от целого к частному, от доверия к настороженности – или через картину частных несовпадений, искажений, умолчаний увидеть то, что переписывает летописец под свои цели, что угнездилось у него в памяти, чему следует или отталкивается…
Кажется, это без выбора: первый путь пройден по большому счёту до конца – второй не начат, т.е. не заявлено
