левой руки, покоящейся рядом с листком, явно что-то списывает. Она обращается к слушателю, не вставая из-за своего стола: «Товарищ Павлов, а что у Вас в левой руке?» Павлов вскакивает, вскидывает левую руку ладонью к Вере Васильевне, показывая, что в руке ничего нет: «Ничего, Вера Васильевна». «Хорошо, продолжайте готовиться». При этом Вера Васильевна добавляет чуть слышно, себе под нос: «Странно, я никогда не ошибалась».
Павлов усаживается на место и продолжает что то – писать. Через некоторое время Вера Васильевна видит ту же картину. Павлов явно списывает. Он постоянно посматривает в ладонь левой руки. Но опростоволоситься Вера Васильевна не хочет, она встаёт и начинает прогуливаться по проходу между столами, слушая при этом ответ товарища у доски. Она заходит за спину товарищу Павлову, наклоняется и пристально смотрит в его левую ладонь. В ней ничего нет!
Вера Васильевна разочарованная идёт к своему столу. Через некоторое время она повторила свой манёвр и опять удостоверилась, что в левой руке старшего лейтенанта Павлова ничего нет. Он усыпляет её бдительность. Когда она успокоится, он положит в руку шпаргалку и всё спокойно спишет. Она разгадала эту хитрость, но не стала ловить Павлова со шпаргалкой. Она на его хитрость ответила своей.
Павлов, по установившемуся правилу, написал всё, что считал нужным на бумаге, потом перенёс всё это на доску. Он с чувством удовлетворения ожидал своей очереди отвечать по билету. Очередь подошла, Павлов рассказал всё по своему билету. Вера Васильевна молча, не перебивая и не задавая никаких вопросов, равнодушно выслушала ответ и говорит: «Хорошо, товарищ Павлов, сдавайте билет и Ваши записи, стирайте с доски». Все решили, что для Павлова экзамен закончился, а оказалось, что он только начался. Всё предыдущее было допуском к экзамену. Когда успокоенный слушатель положил на стол преподавателю свои записи, стёр всё с доски, Вера Васильевна говорит: «Всё замечательно, товарищ Павлов, но я не вполне уверена, что Вы знаете на „отлично“. Напишите окончательную формулу, которую Вы только что с таким блеском вывели и тогда поговорим».
Павлов: « Я согласен и на 4!»
Ершова: «Нет, напишите всё-таки эту формулу и поговорим о ней».
Павлов: «Разрешите, я подумаю».
Ершова: « Ну, подумайте. Но Вы же только что эту формулу писали!»
Вера Васильевна занялась следующим слушателем. А тем временем Павлов бросал взгляды о помощи в аудиторию. Но чем она могла помочь? Во-первых, ей было не до него, нужно самим готовить ответ, во-вторых, Вера Васильевна находится к аудитории ближе Павлова и невозможно подсказать так, чтобы баба Вера не услышала, а Павлов при этом всё услышал. Вероятнее обратное.
Ершова через несколько минут: « Ну, если это вызывает у Вас такие трудности, то я не уверена, что Вы достойны четвёрки. Вот Вам вопрос попроще: ответите – 4, нет – 3».
Павлов угрюмо: « Я согласен и на 3».
Ершова:
