всегда появлялось у него в обществе Иннат. Но, увидев побелевшие скулы первого командира, Энки сразу понял – что-то случилось.
– Как скоро на максимальном ускорении мы будем в столице? – механическим голосом спросил Энлиль.
– Думаю, меньше суток. Что случилось, ты бледен как полотно?
– Прикажи штурману скорректировать маршрут, пусть выжимает максимум. Мы должны успеть…
– Куда успеть? Что ты несёшь?
Энки с недоверием наблюдал за командиром, разум которого, по всей видимости, помутился от препаратов. Но, наткнувшись на его взгляд, он увидел в нём осознанность. А следующие его слова сделали с Энки то же самое, что и с его командиром, заставив чувствовать предательскую слабость в ногах.
– Видар умирает, – тихо обронил Энлиль. – И мы должны успеть.
Глава 3
Канцлер устало наблюдал за восходом солнца, постепенно разгоняющего сумерки. Если бы эти лучи могли так же разогнать мрак и в его сердце… Во что он только что впутал своего племянника? Но обратной дороги уже не было…
Яркие лучи восходящего красного светила проникали в живописный пейзаж мегаполиса материка, и Эрид не без гордости любовался красотой величественной архитектуры, идеи которой уходили далеко в прошлое культуры его народа, затрагивая мотивы первой и второй цивилизаций.
Столица великой Республики, занимающая территорию четырёх материков планеты, утопала в зелени и пестрила разными оттенками удивительного мрамора, которым на протяжении тысячелетий облицовывали практически все постройки. Необычный камень с годами только закалялся, не поддаваясь коррозиям, но не это его свойство вдохновляло архитекторов многих эпох. Украшенные им фасады зданий постепенно приобретали всевозможные оттенки, от глубокого пурпурного до едва уловимого терракотового, от блёклого лазурного до нежного пастельного. Но стоило им окунуться в лучи закатного солнца или встретить рассвет, как все цвета сливались в один и начинали гореть оттенками драгоценного металла.
Такое завораживающе чудо длилось не больше двадцати минут, и было особенно выразительно в рассветный час. Мегаполис постепенно погружался в расплавленное золото, и это зрелище стоило нескольких не потраченных на сон часов.
Канцлер всегда любил встречать рассвет, проводить черту нового дня, отпускать прежний, вникать в предстоящие заботы и планы. Но сейчас ему было трудно сконцентрироваться на чём-то одном. Слишком многое в последнее время требовало его неотложного вмешательства. К тому же мысли Канцлера то и дело возвращались к племяннику и его другу, раненому телохранителю.
Отложив прибор связи, он не переставал думать об Энлиле. Не каждый день тебе сообщают, что ты теряешь того, кто тебе дорог. Но Канцлер знал, что парень выстоит. Да и не мог он дать ему время на горестные раздумья.
Сейчас ему требовалась помощь Энлиля.
