не имели.
А через неделю, когда уже в составе двух взводов я вышел на прочесывание лесополосы около железной дороги, где снова видели кого-то подозрительного, шальная пуля перебила мне кость в бедре. Очередь была длинная и не прицельная. Такая длинная очередь не может быть прицельной. И меня тоже обложили – сначала бинтами, а потом, в госпитале, гипсом.
– Все нормально будет, товарищ капитан. Вы поторопитесь с выздоровлением. У нас «дембель» скоро. Как без вас! – сказал Берсерк, заталкивая носилки в вертолет, прилетевшим санитарам помогал.
До начала демобилизации почти пятой части личного состава моей роты оставалось полтора месяца. Невозможно было успеть даже на костылях вернуться в часть хотя бы на несколько дней, чтобы парней проводить. Два месяца в лежачем положении, месяц в полулежачем – бедренная кость во всем человеческом скелете самая мощная и срастается традиционно плохо... Три операции медицинских дались мне сложнее, чем десяток настоящих и трудных боевых. Раздумья, нервы, крушение планов и отсутствие новых... Паника, надежда, снова паника и снова надежда, мысли о своей ущербности и неспособности к дальнейшей жизни, такой, какой она раньше мне виделась... Потом – четвертая операция, и металлическая трубка в бедренной кости, равнодушная и усталая комиссия, и я – инвалид без костылей, но с палочкой, которую, по словам врачей, должен буду бросить еще через пару месяцев.
– Радуйся, что легко отделался, – сказал полковник медицинской службы, председатель комиссии. – На сантиметр бы в сторону – дыра в артерии. В полевых условиях тебя спасти бы не удалось. Кровь через бедро за пару минут вся вытечет.
Он похлопал меня по груди, прислушался и похлопал снова, потом пальцем провел по моим орденам и крестам – для убедительности, чтобы посочувствовали, оценили и из армии не гнали, я их все на китель выставил. Не помогло.
Прощай, служба...
Вы когда-нибудь в жизни встречались с настоящим берсерком?.. Нет?
Вам повезло... Но если любопытство мучает, тогда советую – переберитесь через забор ко мне во двор деревенского дома. Не забудьте перед этим рыцарские доспехи надеть потяжелее и покрепче, но я, извините, не уверен, что это вас спасет... Препятствия, которыми могут стать в данном случае доспехи, всегда приводят Берсерка только в ярость, с которой ни я, его хозяин, ни он сам совладать не в состоянии.
И это – не думайте! – не мои выдумки. Когда европейские и сарацинские рыцари пытались противопоставить ярости настоящих викингов-берсерков прочность своих доспехов, те не выдерживали и в итоге спасти не могли. Настоящие берсерки доспехи презирали, как и щиты, и шли в бой в белых рубахах и с двумя мечами. Они страха и сомнения не знали...
Берсерк – мой трехлетний белый алабай, существо, не знающее страха и сомнения и не отступающее ни перед какими угрозами. Его белая рубаха – длинная шерсть. А единственная для него власть – это я, с первых месяцев жизни вдолбивший в понятливую
