или ещё где-нибудь. Да просто выйду, но… заблокированная дверь не позволила этого.
– Дайте я выйду, – попросила, едва мы остались вдвоём. – Не надо меня никуда везти.
Но внедорожник уже набирал скорость. Я вжалась в угол между сиденьем и дверцей.
– Ещё раз увижу тебя рядом со своей дочерью, пожалеешь.
– Мы учимся в одной группе.
– Ты меня услышала?
– Алия – моя подруга!
– Алия – моя дочь. Шлюхе не место рядом с моей дочерью.
От обиды захотелось заплакать. Душу наполнила ненависть.
– У друга своего спросите, шлюха я или нет! – ответила я неожиданно зло. – Или кто он вам там?! Ваша дочь вообще знает, по каким местам вы ходите?!
Машина резко затормозила. Карим посмотрел на меня сквозь зеркало, и я сразу же пожалела о выпаде. Только было поздно. В тишине салона звякнул телефон, Карим отвлёкся на него, и я было испытала облегчение. Но только он прочитал сообщение, лицо его превратилось в маску.
– Сука, – процедил он.
Повернулся ко мне, и кровь превратилась в лёд. Молча он вышел из машины и открыл заднюю дверцу. Я отпрянула в противоположный угол, попыталась открыть, с каждым разом дёргая сильнее и сильнее. Но машина была заблокирована. Карим нагнулся и схватил меня за ворот куртки. Подтянул к себе.
– Сука, – процедил он и втянул воздух у моего виска, а потом отшвырнул обратно и захлопнул дверь со своей стороны.
– Вы меня отпустили.
Голос дрожал. Карим дотрагивался до моего виска щекой, щетина кололась, а лёгкие жгло его запахом, забыть который я уже не смогу никогда.
– Я тебя отпустил, – он крепче сжал в кулаке ворот, – но ты пришла сама. Вовремя. Прямо к столу.
Уперевшись ладонями в сиденье, я пыталась отодвинуться. Только было некуда. Стало душно и жарко, ворот куртки душил, а Карим смотрел мне в лицо. Теперь я знала, как выглядит неизбежность и что такое абсолютная беспомощность.
Хватка на вороте ослабла, но дышать легче не стало. Я схватилась за шею и прерывисто выдохнула.
– В любой момент я могу передумать. Ещё раз появишься рядом с моей дочерью, так и произойдёт. Аслан сказал, ты дорого стоишь. Вот и отработаешь всё сполна.
Он провёл ладонью по внутренней стороне моего бедра до самого верха. Его пальцы касались меня между ног, а взгляд сковывал. Чуть нажимая, он провёл по джинсам.
Я хотела закричать, вырваться, позвать на помощь, но сидела, как онемевшая. Вопреки страху тело откликалось, и я с ужасом думала, что будет, если он поймёт это.
Карим надавил сильнее, у меня вырвался всхлип, на глаза навернулись слёзы. Он с отвращением поморщился, но руку не убрал. Коснулся под курткой – вначале над поясом джинсов, потом живота.
– Я доходчиво объяснил?
Я приоткрыла рот, чтобы ответить, но не смогла выдавить ни слова. Только очередной всхлип.
Ответ, видимо, Кариму был не нужен. Резко он убрал ладонь и одёрнул мою куртку. Вышел из
