style="font-size:15px;"> Вдох. Выдох. Зажмурила глаза… Еще вдох, шаг вперед и поиск своей фамилии, которой там нет.
ЕЕ ТАМ НЕТ!
Слезы моментально хлынули по щекам, выдавая нервное напряжение всех прошедших суток. Не поступила. А мама говорит: «Талантлива». Это неправда! Шмыгая носом, растерянно отошла и села на широкий низкий подоконник. Ноги почему-то отказываются держать.
– Не поступила, – причитаю себе под нос.
Никчемная, ни на что не способная Милли! Крупные капли стекают вниз по губам, подбородку, попадают на футболку, на руки. Никак не могу остановить этот поток сырости. Заставить себя подняться, чтобы уйти отсюда, тоже не могу.
Предаваясь самобичеванию, не заметила, как на подоконнике я уже не одна. Герман сидит напротив и в нем нет ни грамма злорадства, ехидства или чего-то еще, что я видела в нем при каждой нашей неприятной встрече. Обеспокоенность читается на его лице. Это так странно.
– Что тебе нужно? – севшим от слез голосом спросила у мужчины и снова прикусила нижнюю губу. Дурацкая привычка из детства.
– Не поступила? – вместо ответа прозвучало спокойно.
– Это я от радости, – во мне включилась мелкая язва. Защитная реакция, я не специально.
– Милли, я вопрос задал. Так сложно ответить? Факультет какой?
Секундная пауза. Я продолжаю упрямо сопеть, он молчит, что-то вспоминая.
– Сиди здесь, я скоро вернусь.
Отвернулась к окну. Мужчина резким, болезненным движением схватил меня за подбородок и повернул лицом к себе.
– Поняла?
Киваю. Сил идти у меня все равно пока нет, ноги ватные, а звонить маме стыдно.
– Умница, – короткий поцелуй в лоб, и Герман ушел, оставляя меня в одиночестве.
Несколько пропущенных от Наташки, два от мамы, а его все нет.
И чего я жду, спрашивается? Нашла кого слушать! Он ко мне пристает, а я сижу как дура и жду этого засранца.
Встала, чтобы уйти, как откуда-то сбоку услышала его голос:
– Далеко собралась?
Громкие шаги по бетонному полу, и вот Герман уже позади меня, зло дышит в затылок.
– Домой, – обреченно отвечаю. – Что мне тут сидеть?
Мужчина обошел меня, чтобы посмотреть в зареванные красные глаза, улыбнулся и протянул непонятную бумажку, но в состояние очередного ступора меня ввела не она, а его слова, сказанные несколько самодовольно:
– Поздравляю, ты поступила.
– Не смешно! – постаралась его обойти и тут же попала в кольцо наглых рук.
– А я и не шучу. Это ведь я виноват в твоем провале. Признавать ошибки и исправлять их я приучен с детства, так что… – мужчина улыбнулся. – Не реви. Все хорошо.
– Но как? – попыталась освободиться, но Гер лишь крепче сжал ладони у меня за спиной.
– Давай так, ну чтобы все честно.
В
