моя улыбка испарилась. Я отдернула свою руку. Потерла ее об юбку так, словно пыталась избавиться от грязи.
Вот только, как убрать то странное ощущение, которое возникло после того, как я обняла Тейлора? Оно жгло. Иглами впивалось в тело.
Это был первый раз, когда я обняла парня. Для меня подобное было непривычно и как-то странно. А еще раздражающе от того, что эти объятия были с тем, кто меня откровенно бесил.
– И зачем все эти слова про поддержку?
Уже было темно, а ближайший фонарь находился слишком далеко, чтобы хоть как-то осветить нас. Поэтому Дагласа я не видела, но прекрасно чувствовала.
– От того, что я терпеть не могу выносить на публику то, что следует оставлять за семью замками, – раздраженно сказала. – Какими бы не были наши отношения, но вы мой муж и очернять вас в глазах посторонних у меня нет никакого желания. В любых подобных делах я буду вашей поддержкой. Взамен я прошу не позорить меня наличием у вас любовницы. Мне все равно, что происходит у вас в спальне и мне безразлично, кто лежит у вас в кровати, но сделайте так, чтобы эта информация не выходила за пределы особняка. Я знаю, что вы можешь это сделать. В противном случае, позоря меня, вы, в первую очередь, позорите моих родителей. Ноги об них вытираете, а я этого позволить не могу и никогда такое не прощу.
Закончив свой монолог, я сделала несколько глубоких вдохов, после чего рукой оперлась о дерево. Нога болела меньше, но стоять все еще было тяжело.
Даглас слишком долго молчал. Мне даже показалось, что, наверное, наш разговор на этом следует закончить. Но внезапно он все же прервал тишину:
– Я тебя не узнаю. Ты ведешь себя совершенно иначе.
На самом деле, этих слов я боялась. Они подтверждение того, что я плохо скрывалась под личностью Эрин, но, может, от того, что я уже расслабилась, или от того, что голова была занята другими проблемами, но уже сейчас мне было глубоко плевать.
– Я устала быть такой, как раньше, – сказала, отвернувшись от Дагласа. – Я…
Договорить я не успела. Ладонь Тейлора легла на мое лицо. Жестко поддела подбородок, заставляя обернуться к нему, после чего мои губы накрыли его.
Этот поцелуй был подобен внутреннему взрыву. Мелкому, но будоражащему покалыванию, которое прошло по всему телу. Тому, что перехватывало дыхание, а я совершенно не понимала, почему такое происходило.
Мой первый поцелуй и он с парнем, рядом с которым я даже рядом не должна была находиться – с главным врагом моего жениха.
Я резко отстранилась. Так, словно меня ошпарило и тут же начала вытирать губы ладонью, а они все равно жгли.
– Больше так не делайте, – зло сказала.
– Когда-то ты умоляла тебя поцеловать.
– Больше такого не будет. Сколько раз вам повторять, чтобы вы меня не трогали?
– На этих выходных мы полетим на Арбар.
– Что? – я приподняла бровь, но вытирать губы не перестала. Про Арбар я слышала. Это был остров. Райский,
