к тебе с предложением, или просьбой, не знаю, как правильно сказать.
– Ну-ну, смелее, я внимательно слушаю, – наигранно заботливо подбодрил он меня.
– Ты не мог бы вводить свои санкции постепенно, плавно, чтобы я успела к ним адаптироваться?
– То есть, ты хочешь сказать, – вкрадчивым голосом он подталкивал меня к признанию, – что…
– Да, ты прав, – вздохнула я, – денег у меня нет. Тянула, как могла, но они все равно закончились.
– Что с едой? – уточнил отец.
– Холодильник почти пуст, – нехотя призналась, почему-то очень живописно представив, как он самодовольно ухмыляется.
– Дай угадаю, тебе нужна моя помощь? – тон все такой же насмешливый.
Я попыхтела, посопела, а потом нехотя выдала, обреченно закатив глаза:
– В общем-то, да.
Ну, давай, начинай на меня орать, унижать, издеваться! Я уже была готова к чему угодно. Тем неожиданнее было от него услышать:
– Ладно, жди, Диму сейчас пришлю, – сказал он и отключился, оставив меня в полном недоумении.
Кажись, папочка понял всю тщетность своих попыток сделать из меня работягу или мамашу дружного семейства. Даааааааа! Жизнь-то налаживается!
Дима – один из проверенных телохранителей отца, служащих у него уже, наверное, с десяток лет. Огромный, двухметровый мужик, с гигантскими мышцами, бычьей шеей и кирпичом вместо морды. Я его про себя звала Лосем, Сохатым. Грозная, беспощадная машина, беспрекословно выполняющая любые прихоти моего отца. Дивный фрукт, но отцу он был предан до фанатизма.
Примерно через час в моей квартире зазвонил домофон, и я, пританцовывая, бросилась открывать. Ура, ура, денежки приехали!
Дима зашел в квартиру, заполнив собой все пространство, мне даже показалось, что воздуха меньше стало. Бугай кивнул мне и, не разуваясь (конечно, откуда гориллам знать о каких-то дурацких правилах поведения!) прошел на кухню, неся с собой два здоровенных пакета с продуктами.
Я скорчила физиономию, следуя за ним по пятам.
Лось подошел к столу и, удерживая пакеты на весу, начал выкладывать их содержимое на стол. Ну что ж, посмотрим, что там любимый папочка мне прислал!
Итак, первым на столе появился синюшный куриный трупик, затянутый в пищевую пленку. Он выглядел так, будто курица сначала долго болела, а потом скончалась в адских муках. Затем появился пакет с замороженной, явно не потрошеной рыбой. Это, что минтай? Путтасу? Мойва?
Дальше, все интереснее, и интереснее. На столе выстроилась шеренга разнокалиберных консервных банок. Зеленый горошек, кукуруза, свиная тушенка, килька в томатном соусе, кабачковая икра, сгущенка.
Как овца стояла и смотрела на этот праздник гурмана, а Дима продолжал потрошить пакеты.
Пачка поваренной соли, из которой задорно сыпались сероватые кристаллики, треугольник какого-то странного сыра, который, похоже, до этого уже кто-то грыз, полпалки докторской колбасы, пара плавленых сырков. Дальше – больше!
Поставил
