благодарят. Но ты прощён. И пожалуйста. Обращайся ещё.
С жадностью глотнул напитка и громко выдохнул.
– Хотя нет…я буду очень признателен, если ты больше никогда не обратишься.
– Я не Мокану, – снова старая пластинка, и Зорич не в силах сдержать саркастической улыбки, – так что спасибо, Сер.
***
– Я тебе на полном серьезе говорю, мальчик. Глаза – это херня. Ну не синие, а чёрные. Как по мне – ничего не изменилось. Нужно было нос отрубать. Ну чтоб уж наверняка. О…а хочешь уши тебе отрежу? Ну хотя бы одно? Ну, пожалуйста.
Мысленно послать его к чёрту. Мысленно, потому что этот сукин сын на угрозы вслух уже не реагировал. Каждый раз или глаза закатывал, или плечами пожимал, продолжая хлебать коллекционный виски и, как ему казалось, по всей видимости, смешно шутить. Почему всё же я остановился тогда, а не заставил придурка ползать у своих ног…возможно, это стало бы уроком для него, и сейчас он бы не издевался с таким удовольствием надо мной…а потому что я знал точно одно – ублюдок давно уже был настолько своим в нашей семье, что, скорее, согласился бы лишиться любой своей части тела, чем кого-то из нас.
А ещё я умел быть благодарным. И Зорич знал это, что означало – меня теперь ещё долгое время ждали подобные подколы. Правда, стоит отдать ему должное, он никогда не сделает этого прилюдно. Только наедине. Вот там, да. Там меня ещё ждала не одна сотня его плоских шуток на тему моей внешности и ума. А мне было плевать. Плевать на его сарказм. Плевать на то, что едва не сдох, намешав какой-то херни, взятой из древней книги Чанкров…и я ведь даже приготовил своеобразное противоядие, которое должно было не позволить мне ослепнуть. Вот только я всё же надеялся, что смогу превозмочь эту агонию, смогу сам себе его влить. Не смог. Переоценил собственные силы. И сделал необходимые выводы. Не знаю, каким образом Зорич догадался, где я мог быть и что творил. С этим парнем казалось гораздо легче отстрелить ему ногу, а то и обе сразу, чем заставить выдать своим методы работ ы. Имело значение одно – он появился вовремя и не дал мне лишиться зрения, или же вовсе – сдохнуть. И сейчас я смотрел на то единственное, на что действительно мне не было плевать. На результат этой пытки. Я смотрел на своё отражение и впервые за последние годы видел в зеркале себя, а не Николаса Мокану. Я победил.
Глава 6
Он долго стоял на одном месте, вглядываясь куда-то вдаль, явно задумавшись о чём-то. Его руки засунуты в карманы, спрятаны от холодного ветра, беспощадно вскидывающего в воздух остатки сухих трав. Лишь иногда он склоняет голову набок, словно прислушиваясь к звукам леса, отмечая про себя что-то, и снова неподвижно застывает. Высокий темноволосый стройный парень в чёрной кожаной куртке и синих джинсах.
Изменился. Не видя его лица, я мог точно сказать, что изменился за последние годы. За годы, которые он провёл в скитаниях по Европе, Индии, Северной и Южной Америках. А если быть честным, то он сбежал туда от нас всех.
– Уходи.
Сказал,
