освободившейся руки он провел по моему лицу, и я вздрогнула. Чужое прикосновение не хотела принимать и отвернулась от него. Тогда жёсткие пальцы насильно повернули мой подбородок на себя. Глаза я так и не подняла, продолжая смотреть куда-то на его рубашку. Пальцы другой его руки скользнули по моим губам, вызывая новый приступ дрожи и паники. Вот так просто он взял и нарушил все границы. Я не могла отвернуться и избавиться от этих пальцев, вынуждена терпеть эти касания с откровенным сексуальным подтекстом.
Вдруг он надавил большим пальцем сильнее, заставив губы разомкнуться, и я почувствовала на своем языке вкус солоноватой кожи. Задергалась ещё сильнее, но мне не по силам справиться с таким медведем. От ощущения безнадёжности и собственного бессилия снова начала всхлипывать и ронять ему на рубашку слезы.
– Хорошо, я сейчас подъеду. И не дай бог, не будет результата, а вы выдернули меня из дома среди ночи. Накажу всех.
Он завершил звонок и перехватил телефон. Убрал его в карман брюк и снова посмотрел на меня.
– Рандеву отменяется, – сказал он. – Сегодня ты остаешься невинной. Но скоро я приду снова.
Зажмурилась, увидев, что лицо Гора приближается опять. Но он не стал меня целовать. Губ коснулся кончик его горячего языка, и я замерла на месте. Он провел им по нижней губе, потом переместился на верхнюю. Он облизывал мои губы! Проведя по губам несколько раз языком, он отпустил меня и ушёл, снова закрыв дверь на ключ.
Обхватила себя руками, пытаясь унять нервную дрожь. Эти прикосновения и грубые объятия все ещё блуждали по моему телу, словно он продолжал бы меня касаться.
Я знаю, почему он ведёт себя так нагло, словно он мой Хозяин. Не зря он попросил меня называть его именно так. Он и есть мой хозяин. Его дом станет для меня последним пристанищем. Колыбелью погибели. Если мои родные не заберут меня отсюда сами, то откажутся от меня. Они слишком консервативны. Они не примут меня, побывавшую в доме Врага. В постели Врага. Если этот человек лишит меня невинности, мне не только не следует возвращаться домой, но и даже опасно. Братья мне не простят. Отец не простит. Они все откажутся от меня.
Но почему же отец не нашёл денег? Неужели Гор назвал неподъемную для нашей семьи сумму? Но ведь можно продать дом, драгоценности, взять кредит… Отец ничего из этого не смог осуществить? Он не готов на подобные жертвы ради меня, или Хищник ставит слишком короткие и невыполнимые временные рамки?
А Самир? Он ведь бизнесмен, и не бедный. У него тоже нет денег и возможности меня вызволить из беды? Похититель сломает мою жизнь. Сломает меня…
А что если… Если Гор просит не деньги, а что-то сделать для него, чего не могут ни Самир, ни отец? Или не хотят делать. Тогда я действительно останусь здесь и стану его игрушкой. Пока не надоем. А потом…
Потом известно что. Бандит не сжалится и не станет сохранять мне жизнь. Я жива столько, сколько не надоедаю ему… Если я хочу жить, то должна подчиняться и делать все, что он скажет…
Нервно заходила по комнате, сжимая ледяные пальцы в кулаки. Я только сама себе могу помочь. Только
