медвежонок.
Я скорее умру, чем допущу, чтобы он оказался без крыши над головой. Мне очень нужна эта премия!
– Добрый вечер, – выбираю нейтральное приветствие.
Не знаю, каким стал Тихомиров. Возможно, пожелает сделать вид, что мы не знакомы. Так бывает, когда люди достигают таких больших высот, как он. Я ненавижу жестокость, но не могу прекратить следить за его карьерой. Неделю назад он получил еще один боксерский пояс и стал абсолютным чемпионом мира.
– Здравствуй, Птичка.
Я судорожно вдыхаю. По спине летит озноб.
Вот зачем он? Это старое прозвище осталось где-то там… Больше меня так никто не называет.
Нельзя… Нельзя просто взять и в одну секунду воскресить столько разрушающих эмоций, черт возьми!
Убеждаю себя, что делает он это ненамеренно. Очевидно, Тимур просто выше того, чтобы играть в незнакомцев. Хотя для меня он именно им и является. Казалось бы, какие-то четыре года прошло, а изменился он сильно. Вопреки здравому смыслу, хочется детально изучить это суровое лицо, чтобы отметить каждую мелочь. Да и просто смотреть на него тянет, как раньше… Вот же глупость! Даже хорошо, что он точно так же откровенно исследует меня – смущение вынуждает опустить взгляд. А то бы так и стояла с широко распахнутыми глазами, как школьница в планетарии.
– Что будете заказывать? – смотрю исключительно в планшет.
Черт, давно не чувствовала такой выкручивающей тело неловкости… Сердце вот-вот выскочит из покореженной груди.
Ей-богу, какая-то идиотка… Стоило Тихомирову объявиться, и моя тихая размеренная жизнь взрывается фейерверками.
– Что ты здесь делаешь, Птичка?
Этот вопрос по новой дух вышибает.
– Очевидно же, что работаю, – сердито выговариваю, поднимая глаза как раз в тот момент, когда его взгляд скользит вниз по моей проститутской униформе.
Если бы существовал шанс провалиться сквозь землю, я бы им воспользовалась.
Хотя нет, конечно… Плевать, что Тимур обо мне думает. Дома меня ждет сын. Его улыбка стоит всего, чем я здесь жертвую.
– Как Артур это допустил?
Вздрагиваю, едва сдерживая подступающие слезы. Говорить о брате до сих пор тяжело. Наверное, я все еще живу в отрицании. Строю иллюзии, что он в очередной командировке… Да, это очень больно. Едва ли не впервые мне приходится самостоятельно озвучить жестокую правду:
– Артур погиб полтора года назад.
Тихомиров не знал. Вижу это и по каким-то причинам выдыхаю свободнее. Я не должна думать о нем лучше, чем он того заслуживает, но эта новость все же дает серьезный перевес.
– Почему ты не сообщила мне?
Тон, каким Тимур задает этот вопрос, подчеркивает – он привык, что с ним все считаются и обо всем докладывают.
Я начинаю серьезно злиться.
Умышленно перевожу взгляд на его спутницу. Красивая укладка, идеальный макияж, шикарное платье –
