варила. Моя очередь.
Не то чтобы мы условились об очерёдности готовки-уборки, оно как-то само собой стало складываться. Это ведь честно и справедливо, нам обеим так жить комфортно. И что ещё меня покорило, так это то что при всей своей взбалмошности, Анжелика оказалась очень аккуратной и предпочитает порядок. Не педантичный, но вполне адекватный.
Закончив с готовкой, я сажусь за стол и достаю папку с лекциями. Было бы идеально подготовиться за выходные на всю неделю. Ну или хотя бы на первые два-три дня.
– Привет, задрот, – возвращается домой Анжелика. – Пятница, а ты за конспекты уселась.
– Я не задрот, – заканчиваю дописывать пометку в печатном листке и поднимаю на Лику глаза. – На неделе не хочу в запаре быть. Сейчас закончу эту лекцию и можем фильм на вечер выбрать.
– Выбирай, – она закатывает глаза. – И что-нибудь понафталиновей. А я собираюсь сегодня оторваться.
Она берёт пакет, с которым пришла, и вываливает его содержимое на диванчик. Какая-то яркая одежда с блёстками и оборками.
Кажется, Анжелика не отказалась от своей идеи пойти на вечеринку-маскарад в клуб.
– Я не собираюсь тухнуть, Вась. И тебе очень не советую, – говорит она мягко, присев рядом со мной за стол. – Ты классная. Очень красивая. Но у тебя сложный период в жизни. Ты ведь изучала психологию в университете? Помнишь, что рассказывали про депрессионные воронки? Попадёшь в одну из них, а выбраться очень сложно. Поэтому давай, откладывай лекции. Приготовим салат из креветок, выпьем по стаканчику ягодного джина – я бутылочку прикупила, натянем классные шмотки и маски – и вперёд. Никто нас не узнает, вообще не факт, что там будет кто-то из наших студентов.
Она берёт яркий оранжевый парик, надевает его, прикладывает к лицу чёрную кружевную маску и подмигивает мне в прорезь для глаз.
Действительно не узнать её. А если добавить костюм и макияж…
– Креветок в салат давай положим побольше, – закрываю тетрадь с лекциями. – И джин я всё равно разбавлю лимонным соком.
12
– Это какое-то издевательство над детскими сказками, – поправляю перед огромным зеркалом в холле бирюзовую маску с чёрной оторочкой и белыми неоновыми нитками, что должны светиться в ультрафиолете в клубе, и красный парик. – Я та ещё Русалочка.
– Сказки на самом деле совсем не добрые детские истории, – Лика наносит ещё один слой блеска для губ поверх ярко-голубой помады. – Знаешь настоящую историю спящей красавицы? Принц, когда нашёл её в заброшенном замке, совсем не собирался целовать и будить. Он её изнасиловал. А проснулась она от того, что рождённые через девять месяцев близнецы сосали её груди.
– О! Зачем ты мне это рассказала? – кривлюсь я, шокированная подробностями. – Я очень любила эту сказку.
– Её детскую интерпретацию, Вась. На самом деле сказки страшные. Почти все.
– Н-да уж.
И вот Снежная королева в короткой пышной юбке и серебристых сапогах
