style="font-size:15px;"> – Да, и отец запретил мне с тобой общаться, но я все равно буду. И пусть что хочет, то и делает. Пойдем завтра заявление писать. Я с тобой…
– Слушай, – снова прерывает она меня резко и как-то раздраженно. – Забирайся ко мне, я все расскажу. И мы обсудим, что делать дальше.
Я осматриваю дом на наличие выступов, но, кажется, вор скорее сломает себе шею, чем заберется на второй этаж.
– А как?
– Легко… Вон, – она указывает за угол дома. – Там лестница. Забирайся на нее и просто перелезай по крыше в коридор, там я тебя и поймаю. Если не боишься, конечно.
Высота была моей маленькой слабостью настолько, что я даже отказалась лететь с Мариной заграницу. Но ради Снежаны…
– Не боюсь. Я сейчас залезу!
– Жду тебя, – говорит она с кривой улыбкой и снова прячется в окне.
Я опускаю взгляд на белую панель и вижу грязное пятно. Такое же грязное и темное, как страх, липкой субстанцией растекающийся по венам. Я тяжело вздыхаю, смотрю на краешек показавшейся лестницы и не понимаю, как я ее не заметила. Возможно, подсознание не давало мне, защищая от возможного головокружения. Результатом чего может стать падение.
Мама не была доброй. Когда я просила есть, она применяла разные способы заставить меня замолчать. Одним из таких был толчок из окна. Не знаю, правда, каким чудом, но я уцепилась за подоконник и влезла обратно, но с тех пор высота выше человеческого роста казалась мне невообразимо страшной.
Но делать нечего. Ведь у меня была цель, и раз Снежана не так уж сильно обижается и злится, то всегда можно ее уговорить пойти в полицию. Правда, прошла уже неделя, но ведь я свидетель. Я все подтвержу, и мама ее… Тоже захочет сказать правду.
Я на негнущихся ногах подхожу к лестнице и с трудом, словно вместо костей стальные вставки, поднимаю голову. Она тут же начинает кружиться, и я смотрю вперед. На старую древесину. Набираюсь смелости, вздыхаю и переставлю руки выше, чтобы ступить на шаткую лестницу.
Только поднимаюсь выше, еще ступень, возможно, я преодолею страх, как вдруг сзади слышу треск ветки.
Замираю от страха, чувствую на горле лезвие.
– Что вы…
– Ни звука, – слышу до трепета знакомый, низкий голос, и все тело наполняется порочной истомой. Такой неправильной, что я сжимаю зубы. – Крикни, что испугалась высоты и придешь завтра.
– Не буду, – говорю зло и обижено. – Ублюдок.
На горло лезвие давит сильнее, режет кожу, пуская тонюсенькую струйку крови по телу, и я ахаю.
– Делай, как говорю, пока на твоей чудесной коже не остался шрам. Нужна ли ты тогда будешь Королеву, – шипит Максим мне в ухо, и я как дура млею от его сигаретного горячего дыхания. Делаю, как он говорит и тут же чувствую, как меня поднимают в воздух, поворачивают и ставят на землю.
Сразу достаю из кармана берцовый баллончик, направляю в лицо этого придурка и нажимаю кнопку.
Глава 16
Не
