в «Aaron Blanc» и сразу же, вопреки многочасовым внутренним проработкам, ищет Рагнарина глазами. Ей становится перед самой собой стыдно. Но это стеснение гаснет практически мгновенно. Его затапливает разочарование.
Дениса среди уже хорошо знакомых Шахиной лиц нет.
Сегодня рядовая суббота, и их компания занимает меньший стол – низкий и широкий у углового дивана. Девушка подходит, улыбается и здоровается со всеми, прежде чем опуститься на диванчик рядом с Мариной.
– Привет, – шепчет та. – Как дела?
– Отлично. Много нового и интересного.
Старшая сестра слегка щурится и улыбается, оглядывая наряд Яны.
– Ты не заходила. Я ждала.
– Ты много работаешь. Не хотела отвлекать.
– Глупости, – отмахивается Савелян. – На этой неделе проходит выставка в галерее одного офигенного художника. Моего знакомого. Давай, сходим?
– А в какой день? – уточняет младшая, стараясь, чтобы ее незаинтересованность не выглядела слишком очевидно.
– Среда.
– Ну, давай.
– Мы, конечно, можем и в кино пойти, – понимающе улыбается Марина. – Но я считаю, нужно развиваться. Не настраивайся заранее скептически. Думаю, тебе понравится.
Яна кивает, как обычно, доверяя сестре. И тоже улыбается.
– Кстати, ты могла бы у меня погостить. Папа в Дублин улетел. Я одна буду целую неделю.
– Не очень хочется, – говорит прямо Шахина. – От Барвихи трудно добираться. Да и мне у вас не совсем уютно. Одна эта Нина Родионовна чего стоит, – морщится и передергивает плечами.
Савелян хохочет, откидываясь на спинку дивана.
– Я ей на эту неделю дам отгул. И буду тебя как мажорку на отцовском Гелендвагене подвозить в институт. А ты мне – пироги ваши печь.
Яна тоже заходиться смехом, но тут же давится воздухом, когда Никита ненароком выплескивает ей на колени коктейль. Липкая холодная жидкость быстро сбегает по внутренней стороне бедер, шустро ныряя под платье, и девушка вскакивает, чтобы она не добралась до белья.
– Прости, малыш. Хрен пойми, как так получилось… – басит Бардин, подавая ей салфетки.
– Все нормально. Не беспокойся, – промокает влагу на коленях.
– Ну, ты, Никитос, сам себя переплюнул, – возмущается Марина.
– Ничего страшного, правда. Я сейчас, – бросает Шахина на ходу, направляясь в сторону уборных.
Никаких критических последствий действительно нет. Чтобы убрать липкий стягивающий слой с бедер, она слегка смачивает бумажные полотенца под краном и осторожно протирает ими кожу. Проделывает так несколько раз, прежде чем удовлетворяется результатом.
Выбросив остатки бумаги в урну, машинально взбивает пальцами пышные волосы. Без укладки, которую Яна не стала делать из рациональных соображений по причине сырой дождливой погоды, они подскочили и свернулись естественными мелкими кудрями.
«Aaron Blank» – цивилизованное и культурное заведение, в котором
