просто не шаришь, пап. Богдану отец уже купил новую видюху. Илье ещё два дня назад. Мне тоже надо. Что, я как лох буду?
– Сколько? – вздыхает Руслан.
Назар подходит к нам с телефоном, показывает отцу железку стоимостью чуть больше ста пятидесяти тысяч рублей и ещё одну примерно за шестьдесят. Удивленно смотрю на десятилетнего мальчика. Он даже немного переплюнул сестру в своих запросах.
Грановский вчитывается в карточку товара, смотрит обзор. Назар нетерпеливо переступает с ноги на ногу рядом. Кладёт ладонь на предплечье отца. В этом жесте нет ничего необычного. Тактильный контакт ребёнка с родителем. Руслан от него вздрагивает и напрягается. Заметив реакцию отца, Назар аккуратно убирает руку.
– Я подумаю, – озвучивает решение Грановский.
– Ну пап, – обиженно.
– Сказал, подумаю! По цене твоего компа можно купить хорошую машину.
– Зачем она мне в десять лет? – тон маленького недолюбленного ребёнка напоминает его отца.
Я даже пытаюсь представить Руслана в таком возрасте. И не могу. Мне кажется, в его глазах и в десять лет был лёд.
– Ты Камиле корону купил, а мне опять подумаешь…
Опустив голову, Назар забирает телефон и уходит на своё место.
– Корона Камилы стоит дешевле.
– Она ей надоест через два дня! – парирует его сын. – И будет валяться под кроватью. Как всегда!
– Папа меня просто больше любит, – подливает масла в огонь маленькая вредная принцесса.
Руслан вдруг внимательно смотрит на меня.
Что? Что он от меня сейчас хочет? Я должна что-то сделать? А он здесь зачем?
«Да! Я хреновый отец» – вспоминаю его слова.
Отставив пустой стакан, встаю и подхожу к Ками. Инесса опять недовольно поджимает губы. Уверена, решение о моём назначении ей не по душе. Здесь я нравлюсь пока только самому Грановскому и, возможно, Вере.
– Принцесса, – улыбаюсь, присев перед ней на корточки, – зачем ты так с братом? Посмотри, как ему грустно.
И грустно ему не потому, что папа не купил дорогую железку. Назар потянулся к отцу и не получил отдачи. Только раздражение. Малышке этого не объяснить, да и при Руслане говорить такое точно нельзя.
– Ну и пусть, – она дует губы, будто это её обидели.
– Тебе же будет обидно, если брат поступит также? – аккуратно подбираю слова. – Если скажет, что папа тебя не любит, а любит только его.
– Папа меня любит! Он мне корону купил! С камушками! – она стучит ногами по ножкам своей табуретки.
– Конечно, любит, – бросаю быстрый взгляд на Руслана. Он продолжает внимательно за мной наблюдать. – Но слышать такое обидно. Правда?
– Да, – шмыгает носом Камила.
Улыбаюсь, глажу её по мягким волосикам, поправляю опять съехавшую корону.
– Иди, обними братика, – помогаю ей слезть с табуретки.
– Не хочу.
