Тормози!
Я дернула головой и увидела, что Андрей Викторович совсем рядом. Он нагнал меня и теперь пытается подобраться ближе, чтобы не дать мне упасть.
– Своди лыжи!
Поспешно кивнула, и как только я попыталась взять свое движение под контроль, как тут же потеряла равновесие под ногами. Сначала завалилась на один бок истошно вопя, затем на второй.
А потом сильно зажмурилась и попыталась сгруппироваться.
Мне казалось, что я перевернулась несколько раз, прежде чем перед глазами перестало все кружиться и падать.
Но еще я отчетливо ощущала, как сильные мужские руки плотно прижимают меня к себе во время падения.
Это он. Отец Юли. Мужчина успел перехватить меня за секунду до того, как я завалилась в снег, и смягчил мне удар о землю ценой своего тела.
Андрей Викторович упал вместе со мной, но успел толкнуть наши тела дальше от трассы, в сугроб. Очевидно, падение было гораздо мягче от этого.
Я тяжело дышала и с трудом приоткрыла один глаз. Волосы растрепались, лезли на лицо, а горнолыжная маска съехала и теперь болталась на шее.
Поняла, что лежу, почти полностью провалившись в сугроб. А вес тела мужчины продавливает меня еще дальше.
Он дышит так же тяжело, как и я. Думаю, что мысленно отчитывает меня, судя по взгляду. Но вслух не произносит ни слова.
Мы просто лежим, тесно прижавшись друг дугу и смотрим. Оба шокированные и обескураженные.
Андрей Викторович вскидывает ладонь, снимает перчатку. Касается моей щеки в районе скулы. От его прикосновения кожу щиплет.
– Больно? – тихо спрашивает мужчина.
И я заворожённо киваю.
Это странный момент. Я только что испытала тонну адреналина, но сердце мое стучит не от этого. Он так близко, что я могу рассмотреть каждую мелкую морщинку на жестком лице. Могу увидеть крапинки в карих глазах. И от тяжести его тела мне почему-то приятно…
В следующий миг мужчина делает совсем неожиданный жест.
Глядя мне прямо в глаза, приоткрывает губы и тихонечко дует на ссадину.
– Я задел тебя, когда падал. Прости. – говорит почти что шепотом.
Я снова киваю, не в силах произнести ни единого слова в ответ. Мне ведь это не чудится? Между нами происходит что-то… запретное…
И я получаю подтверждения своих мыслей.
Андрей Викторович склонятся еще ниже, вновь дует. Его дыхание приближается критически близко. А через миг он оставляет на моей ссадине поцелуй. Легкий, еле уловимый, и даже больше похожий на прикосновение губ… Но все же это был поцелуй…
Однако, не успеваю я и опомниться, и проанализировать все, что произошло, как мужчина поднимается на ноги.
Подает мне руку и заставляет встать.
– Эй! Что тут у вас произошло? – Юля и Лекс соскочили с подъемников, ловко приземлившись на ноги неподалёку от нас.
Я потупила взгляд.
Господи.
