на исходе, до здания больницы слишком далеко.
Сыночек мой, Лешенька… Маленький… Прости свою непутевую мать.
В груди с каждой секундой лишь увеличивается боль. Стоит только представить, чем все могло обернуться, как от ужаса перехватывает дыхание. Невыносимое. Душераздирающее горе рвет сердце на части. Терзает, как сорвавшийся с цепи обозленный пёс.
Я не понимаю, как могло такое случиться. Почему мой сын очутился в бассейне, а никого из взрослых рядом не оказалось.
Лешка никогда самостоятельно не полезет в воду. Он прекрасно знает, что
это опасно для жизни и никогда, ни при каких обстоятельствах не станет подвергать себя риску.
Даже если ему любопытно.
У нас в прошлом был негативный опыт. Когда я твердила сыну не делать, не лезть, а он меня не слушал и продолжал развлекаться. Игнорировал смотря прямо в глаза.
Но все на свои места расставил один случай. Когда Леша взял только что вынутый из духовки противень в руки, тут же бросил на пол раскалённый металл. Крику и ору было столько, что аж соседи прибежали.
Благо, у меня всегда под рукой находится спрей от ожогов. Тут же обработала поврежденную кожу, обезболила. Лишь благодаря моей реакции удалось избежать ожогов и волдырей. Но ладони у него потом ещё долго болели.
С тех пор сын четко уяснил, раз мама сказала нельзя, то и лезть больше не стоит. Он четко стал понимать ограничительные слова.
Но разве сегодня это ему помогло? Нет. И это ужасно!
Ааааа! Как же мне плохо! Почему. Почему сейчас под присмотром врачей он, а не я?
Зачем я только согласилась пойти в спа с девчонками и оставить сыновей на посторонних для них мужчин? Рафаэль и Матвей замечательные отцы, но у них у каждого по трое деток. А тут ещё я… Со своими двумя…
Лучше бы мы спокойно провели день на даче. Ловили лягушек, гоняли птиц, ели ягоды прямо с куста. Ничего этого не произошло бы. Все у нас и дальше было хорошо.
Я ужасная мать. Хуже некуда. Права будет опека, если отберет у меня сыновей.
–Ясь, – меня тормошат за плечо. – Ясь, успокойся, – тихий голос подруги прорывается сквозь сковавший сердце лед.
Поворачиваю голову в сторону, встречаюсь глазами со Светой. Мой безжизненный и обречённый взгляд против полного надежды ее.
Светка, моя ж ты безудержная оптимистка. Как бы я хотела иметь хоть толику той веры, которая есть у тебя.
–Все будет хорошо, – не отстает от меня. – Слышишь? – пытается поделиться своей уверенностью и оптимизмом со мной.
–Угу, – едва заметно киваю. Кусаю губы, чтобы не разрыдаться. В груди все сжимается в тугой комок. Так и норовит душу выдернуть.
–Он в сознании. Он дышит, – продолжает взывать к моему разуму. – Он под контролем самых лучших врачей.
–Угу, – киваю, но отклика нет. Сейчас я похожа на механического бездушного болванчика, который стоит на торпеде в маршрутке и тупо мотает головой в разные стороны.
–Ясь,
