его. Руки чешутся набрать маму и попросить Тима к телефону, но время позднее. Они еще спят.
Я очень сильно соскучилась по своему сынишке, мы так давно не виделись, и это меня убивает. Безумно хочется обнять его, расцеловать… Послушать истории из детского сада, рассказы про космос.
Мне его не хватает. А еще я прекрасно понимаю, как сильно нужна сейчас сыну.
Тимошка… Мамочка очень любит тебя!
Мы скоро вернемся домой, все будет в порядке. Ты только, пожалуйста, дождись меня!
Если раньше я еще хоть как-то держалась, то теперь, когда вижу Диму несколько раз в день, этого сделать не получается. Я никогда прежде так на долго не расставалась с сыном и очень сильно по нему тоскую.
До слез.
Снимаю блокировку с экрана, захожу в галерею и принимаюсь рассматривать фото Тимы. Ах, как же сильно он похож на отца!
Тот же взгляд, та же мимика, то же выражение лица… Копия просто.
Сердце обливается кровью из-за того, что мой мальчик ни разу в своей жизни своего отца не встречал.
Почему-то мне кажется, что Ланской совсем не плохой человек, и он спокойно выслушает меня, если я расскажу ему правду. Только вот я не уверена, что стоит это делать. У Димы своя жизнь, и мои слова могут ее разрушить.
Наверняка у Ланского есть любимая женщина, а может даже и семья. Кто я такая, чтобы разрушать то, что человек строил?
Я – всего лишь его случайная связь, и должна оставаться таковой.
В конце концов, меня никто не просил сохранять беременность и рожать. Тимошу я рожала для себя, не рассчитывая на чью-либо помощь. То, что случилось потом, вообще не моя вина, но, тем не менее, мы с сыном должны пройти и через это.
Ланской – совершенно посторонний и чужой для меня человек. То, что мы встретились с ним – простая случайность.
Я могла никогда больше не видеть его, не знать. И продолжила бы жить дальше спокойно.
– Так, хватит хандрить! – тихо, но бодро произношу.
Поднимаюсь с кровати, навожу смесь, проверяю, чтобы она была нужной температуры.
– Нам нужно кушать, – говорю, ласково склоняясь над дочкой.
Викуля в полусонном состоянии открывает ротик, берет соску и несколько раз сосет. Смотрю на нее и не верю своим глазам.
Она сосет. Сама.
Научилась!
Вот оно, настоящее счастье.
– Маленькая моя, – шепчу, ласково улыбаясь, голос дрожит. У меня из глаз ручьем текут слезы. – Хорошая моя, пожалуйста, покушай еще, – прошу.
Но больше она не сосет. Устала.
Даю малышке немного времени и снова предлагаю покушать. Она немного отдыхает, снова сосет, а потом выплевывает соску и склоняет голову на бок. Засыпает, улыбаясь.
Сердце тает.
Моя девочка устала и не смогла самостоятельно съесть всю порцию, но это не важно. Самое главное, малышка начала сосать! Стала сама глотать! А это значит, она пошла на поправку.
Ах, как же я рада! Доченька
