тились слезы. Миша… Господи…
Я зажала рот ладонью, наткнувшись на темный взгляд мужчины.
– Меня зовут Ян Соколовский. – Он оперся о столешницу ладонями, продолжая рассматривать меня со снисходительной небрежностью. – А это, – легким кивком указал на лист, – тест ДНК, девочка.
– Я умею читать.
И откуда взялись силы огрызнуться?
Краем глаза заметила, как второй из церберов Соколовского прошел по коридору и скрылся в комнате. Хотела сказать, чтобы не смели в моем доме ничего трогать, но снова поймала на себе взгляд – жесткий и пронизывающий холодом.
Язык прилип к нёбу, но я все же сказала:
– Я знаю, что это тест ДНК, но не понимаю, что это значит.
– Это значит, девочка, – усмешка в уголке рта, – что шесть лет назад, когда вы с моим сыном решили сделать ЭКО, донором стал я.
Я в ужасе смотрела на Соколовского и не верила своим ушам. Как… Как такое могло случиться?! Почему муж никогда не упоминал, что биологический отец Артёма – его собственный отец?!
– Я не мог допустить, чтобы наследник рода Соколовских не принадлежал к нашей семье, – словно прочитав мои мысли, пояснил он. – И раз мой сын так сильно хотел ребенка от женщины, подобной тебе…
Мне подурнело от его взгляда. Я вскинула голову, с вызовом глядя ему в глаза, на что он лишь усмехнулся и продолжил:
– Я не смог отказать ему в просьбе.
– В просьбе, – повторила сипло. – Хотите сказать, что мой муж сам попросил вас стать донором?!
– Именно.
– Это невозможно!
Я все-таки вскочила и сделала шаг к нему. Наша кухня была такой маленькой, что этого шага хватило, чтобы оказаться к Соколовскому едва ли не вплотную. Он был высоким, и мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Невозможно, – выплюнула я.
Я действительно не верила, что Миша способен на такое. Что, не посоветовавшись, провернул подобное за моей спиной. С отцом, насколько я знала, отношения у него были далеки даже от натянутых. Понятия не имею, что случилось между ними в прошлом – муж никогда не рассказывал, а я особо и не интересовалась. Знала лишь, что он из хорошей состоятельной семьи, но с семнадцати лет с отцом не общается и деньгами семьи не пользуется. Так каким образом муж мог вдруг попросить своего отца стать донором для ЭКО?!
– Факты, Адель, говорят сами за себя. – Он небрежно подхватил результаты ДНК и сунул мне в лицо. – Я – настоящий отец твоего сына. И я его забираю.
Мгновение мне понадобилось, чтобы слова дошли до сознания.
«Я его забираю»… Он хочет отобрать у меня Артёма!
– Только через мой труп! – прошипела я разъяренно.
– Будь осторожна со словами, девочка, – обманчиво спокойно сказал Соколовский. Его широкие ладони опустились мне на плечи, губы сомкнулись в тонкую линию. – Я могу решить, что ты действительно этого хочешь.
– Не смейте мне угрожать, я…
Пальцы его до боли впились в кожу, я поморщилась и едва не вскрикнула.
– Ты – пустышка, на которую умудрился позариться мой глупый сын, – презрительно процедил сквозь зубы. – До добра, как видишь, его это не довело, но своего наследника, Адель, я выращу, как подобает. И ты не сможешь мне в этом помешать.
– Я его мать! – выкрикнула в отчаянии.
– А я – отец, – ответил он жестко.
Оттолкнул от себя с такой силой, что я едва не свернула стул. Успела удержаться за холодильник и разъяренно закричала:
– Вы не заберете Артёма. Не посмеете!
– Спорим? – мерзко улыбнулся Соколовский.
В дверном проеме появился второй охранник.
– Ян Владимирович, вещи собраны, – отчитался он и, дождавшись кивка, снова вышел из кухни.
Я бросилась следом.
Какие вещи?! Какие, черт подери, вещи он собрал?!
У входной двери действительно стоял черный чемодан – никогда его не видела. Сверху – небрежно брошенный плюшевый заяц, которого так любил Артём.
Все это правда. Он действительно хочет забрать моего сына.
Хочет – и заберет.
– Я сам заеду в детский сад за Артёмом, – услышала позади тихий голос и вздрогнула.
Пыталась сообразить, что мне делать, как остановить это безумие, но понимала: я ничего не могу противопоставить человеку, тенью стоящему за моей спиной. Ян Соколовский – миллиардер и влиятельная
