align="center">Глава 10
Виталина
Открываю дверь, на пороге стоит родная сестра Полина. Самый родной мне человечек, самый близкий и любимый.
Только вот в жизни всё так вышло, что пришлось её предать. Ради любимого и ребенка, жизнь которого только зарождалась в моем теле.
Прошло семь лет с того момента, когда я видела сестру в последний раз. Но она по-прежнему выглядит как девочка – стройная фигурка, облаченная в светлый плащ, длинные русые волосы, уложенные аккуратно на спину.
Карие внимательные глаза изучают меня как под микроскопом.
– Что ты с собой сделала?
– Разве у меня был выбор?
– Выбор есть всегда!
– У таких как ты, да. Но не у подобных мне.
– Виталина, если бы ты сразу обратилась с Василию и его отцу, объяснила, что нехорошие мистеры заставляют вас с Дэном обчистить дом Воронцовых, украсть игру, за которой охотятся все спецслужбы мира, тогда бы мы все вместе сели и что-нибудь придумали. – Полина бросает на меня осуждающий взгляд. – Пусти уже в номер, – тихонько отталкивает и проходит в комнату в обуви. Сумку бросает у порога, сама садится на диван.
Осторожно, почти на цыпочках приближаюсь к сестре. Сажусь рядом с ней на диван, но на всякий случай отодвигаюсь.
Полина тяжело вздыхает и придвигается ко мне вплотную. Резко вскидывает руку, и грубо обнимая за шею, притягивает к себе.
– Горе ты моё луковое! Ну почему у тебя всё так сложно? А?
– Ты со мной разговариваешь так, будто я твоя Маша! – обиженно замечаю я.
– Ты не заслуживаешь другого тона, – ласково подмечает сестра, расстегивая плащ.
– Раздеваешься, – испуганно смотрю на Полину.
– Думаю, мы закажем обед, отметим встречу, как полагается!
– У меня дела, – сообщаю вполголоса.
– Какие дела могут быть важнее, чем сестра? – недовольно цедит Полина и улыбка сползает с ее красивых губ.
– Неважно, – шепчу едва слышно.
– Прекрати, мы же сестры. Расскажи.
– Рассказать? Серьезно? – Нервно вскакиваю, поднимаю рубаху и показываю сестре безобразный шрам, рассекающий мой живот от пупка до паха. Келлоидный рубец, даже спустя шесть лет такой жирный, неприятный и розовый, что Полина ежится.
– Кесарево? – кусает губы. – Где ребенок?
– Умер, – ледяным тоном произношу я. – Прокесарили слишком поздно, тюремщики вовремя не отвезли в больницу, до последнего считали, что я как кошка должна сама разродиться.
– Твари!– вскрикивает Полина и закрывает лицо руками.
Спустя несколько минут сестра обретает голос.
– Кого родила, мальчика или девочку?
– Не знаю?
– Как это? – Поля снова прикусывает губу, чтобы не разрыдаться.
– Вот, так. От большой кровопотери потеряла сознание, потом наркоз, когда очнулась, ребенка в комнате не было.
