моря. – Надоели, сил нет.
– Они больше не тронут тебя.
– Только пока ты здесь, – вздыхает Соня.
Эту правду знаю и я. Но что можно пообещать девушке, которую знаешь всего полчаса, а она уже не против лечь в твою постель? Стоп, а что она говорила про «не было парня»?
– Ты хочешь сказать, что ты… что ты никогда того этого? – армия мурашек пронимает до костей.
Соня стоит красная до самых кончиков ушей.
– Егор, прости, ерунду сказала! – встряхивает она каштановыми кудряхами. – От страха, наверное. Проводи меня до лагеря.
– Почему ерунду? Ты говоришь то, что думаешь. Мне нравится, – беру Соню за руку, и увлекаю по аллее в сторону освещённых корпусов.
Не помню, что ещё говорила в тот вечер Соня. С трудом разбирал её слова, вспоминая наш случайный поцелуй. Голову кружил аромат Сониных карамельных духов, её голос, смех, а от случайного соприкосновения плечами по телу шарахало почище тока. Сам шёл, точно воды в рот набрал.
У охранной будки, свежевыкрашенной голубой краской, Соня вернула меня в действительность короткой фразой:
– Пока, Егор! Спасибо, что проводил.
– Как пока? А чай? – спохватился я.
– Кузьмич тебя не пустит, – пожимает Соня плечами. – Как сюда пробираются летучие мыши к другим, я не знаю. Увидимся на пляже или… не знаю, земля круглая.
– Я тебе дам земля круглая, – смеюсь и подмигиваю Соне. – Ты окошко, главное, не закрывай.
– Да не пройдёшь ты… – Соня встаёт на цыпочки и целует меня. – До завтра!
Пока я ладонью остужал горящую щёку, Соня впорхнула в будку охранника и, миновав турникет побежала наискосок через асфальтированную площадку к трёхэтажному белому корпусу. Я пошёл вдоль высокого бетонного забора, посматривая на растущие вдоль него вековые деревья и припаркованные на ночь машины. В казарму я мог вернуться под утро. Прошло всего каких-то две-три минуты, а я уже заскучал по Соне. Грузовик, дерево, забор – схема сложилась автоматически. Уже через минуту я крался по территории лагеря к заветному дому. На другом конце залаяла собака. После отбоя все окна смотрелись чёрными бойницами. Лишь в двух на первом этаже горел свет. Окно с решёткой не иначе как комната охраны, а вот зелёные лианы и листья на занавесках, похоже, приведут
Подкрасться к нему и разведать обстановку у меня не получилось. Собачий лай и топот неотвратимо приближались. Ничего не оставалось, как с разбегу, оттолкнувшись ногой от клумбы, влететь кубарем в комнату.
– И снова здравствуйте, – как ни в чём не бывало расшаркиваюсь я перед обалдевшей Соней.
– Здрас-сте, – отступает она. – Я верила, что ты придёшь, но что так скоро и громко…
Собаки заходятся лаем под окном, а в коридоре слышатся шаркающие шаги.
– Твоя очередь спасать меня, – ныряю под кровать.
Соня бросается к окну, закрывает его, и хватает тюбик со стола. Мне не очень видно, что она делает – стук
