день я провела в нетерпеливом ожидании своего единственного знакомого, сидя на чердаке, где он спрятал меня от чужих глаз и прислушиваясь к каждому шороху.
– Может его съели пиявки? – шептала я, поглядывая сверху вниз на мужскую одежду, висевшую на ржавом гвозде в маленькой, пристроенной к конюшне комнате, которую занимал Дилан.
Хотя комнатой это строение было очень трудно назвать. Оно скорее напоминало загон для лошадей, только обитый досками до самого потолка. Огромные щели и отсутствие двери напрочь лишали возможности уединиться. Из мебели только соломенный тюфяк на полу и маленький низкий столик. Пол, застеленный сеном, был грязным. И, черт возьми, я была уверена, что видела, как что-то шевелится в этом пожухлом сене.
Потерев руками озябшие плечи, я поморщилась от холода. Летняя ночь была непривычно холодна, а мое рваное свадебное платье с открытыми плечами было не самой лучшей одеждой для того, чтобы согреться.
В животе неприятно заурчало и чувство голода стало невыносимым. Я с грустью вспомнила набитые до отказа едой свадебные столы, которые остались в моем веке…
Вновь бросив взгляд на мужскую одежду, я спустилась по ветхой лестнице и направилась к ней.
– Ну уж нет… Я не собираюсь умирать от холода, – я стянула с себя порванное свадебное платье и взяла в руки одежду Дилана. Запах, который исходил от его вещей был просто омерзительным… Смесь навоза и пота…
Зажав пальцами нос и пытаясь побороть тошноту, я думала о том, стоит ли мне решаться на этот шаг… И так ли мне холодно на самом деле?
Но все решили за меня.
Услышав приближение всадника, я быстро схватила одежду Дилана и снова бросилась к лестнице, ведущей на чердак, где хранилось сено. Оставаться в его «комнате» со щелями толщиной с мою голову было опасно и неправильно. Все-таки для укрытия это место точно не подходило.
Быстро натягивая на себя вонючие вещи, я то и дело поглядывала на вход в конюшню. Увидев свое свадебное платье, которое осталось лежать внизу на соломенном тюфяке, я стиснула зубы и тихонько выругалась… Но вернуться за ним все же не решилась.
Всадник не спешил заходить в конюшню, и от этого я нервничала еще сильнее. Мысли то и дело возвращались к рыжеволосому парнишке, который исчез ещё днём… Может он наконец-то вернулся?
Натянув грубые штаны и свободную грязную рубаху, я схватилась за сапоги и откинула белые туфли-лодочки в сторону. Быстро натянув их на голые ступни, я пошевелила пальцами, осознавая насколько они мне велики… Но в них все равно было гораздо теплее, чем в белых туфлях на тонкой плоской подошве.
А стоило мне накинуть сверху грубую жилетку, и я с облегчением вздохнула, чувствуя, как с каждой секундой мне становится все теплее. Что ж, от холода уже точно не умру…
Ржавые петли деревянной двери скрипнули, и я прилегла на живот, пытаясь рассмотреть через тонкую щель случайного посетителя.
– Ну же, Дилан, – шептала одними губами. – Пора уже возвращаться. Скоро ночь.
Но,
