Закрывать глаза и позволять растворяться в реальности. Каждый раз, когда прихожу сюда, молюсь, чтобы никто не узнал об этом месте.
Очередной секрет. Ненавижу секреты. Рано или поздно они выскакивают наружу из коробок человеческих душ.
На третий урок я прихожу после звонка. Потому что химичка тоже частенько опаздывает, а прибывать лишних полторы минуты наедине со своим классом – то еще веселье. Вот и сейчас, дверь в кабинет открыта и оттуда доносятся голоса, шум и смех. Я переступаю порог, сжимая лямку рюкзака. Подхожу к своей парте и словно где-то на подсознательном уровне жду его очередную выходку.
– О! Шизичка, – смеется Алина, и ее подружки Оля с Аней начинают громко заливаться смехом.
– Зря не пошла с нами, – вставляет Рома. Он сидит на парте, свесив ноги, болтая ими в воздухе.
– Нет, не зря, – подает наконец-то голос демон. Делаю глубокий вдох, отодвигаю стул и сажусь за парту. Пусть болтает, язык ему для чего-то ж нужен.
– Ты о чем, Ян?
– В смысле?
– Как гласит правило тайного общества: один за всех или против всех.
– Ты перечитал женских романов? – не выдерживаю и оглядываюсь. Демон поднимается, и вальяжной походкой направляется ко мне. Его глаза переливаются чем-то нехорошим, его губы, растянутые в улыбке, не выражают тепла или радости. Порой мне кажется, что Вишневский притворяется, и наша взаимная неприязнь – маска. Одна на двоих.
– Ева, – Ян останавливается напротив меня, кладет руки по обе стороны: на спинку стула, наклоняется через парту, и запах древесных ноток захватывает в свои оковы. Он слишком близко, он скользит по мне надменным взглядом, останавливаясь на губах. Клянусь, на долю секунды Вишневский заострил внимание, напомнил о том, что я пытаюсь вычеркнуть из памяти.
– Соскучился? – спрашиваю, сквозь зубы.
– Как бы ты не заскучала, – с ухмылкой отвечает демон. Затем выпрямляется, и обращается ко всему классу строгим тоном. – До конца недели будет поучительный бойкот. Никто, слышите, никто не смеет разговаривать с Исаевой. Она разлагает наш дружный коллектив.
Глава 06
Я была убеждена, что ослышалась. Бойкот? В восемнадцать лет? Ну ладно, в пятом классе или даже в девятом, но не в одиннадцатом же. Кто-то должен намекнуть Вишневскому, что пора взрослеть. Вот только ребята не спешили намекать, наоборот, улыбки на их лицах говорили обратное. Они забавлялись, не стесняясь в высказываниях.
В моей голове возник всего один вопрос: когда наступил переломный момент? Когда эти люди успели возненавидеть девочку, не похожую на них? Когда меня успел возненавидеть Ян? Ладно. Плевать. Как ни крути, я искренне не понимаю, что Ян хочет доказать своими действиями. Как будто и без бойкота со мной здесь носятся и жаждут стиснуть в крепкие объятия.
Ребята так расходятся в своих обсуждениях, что успокаиваются только, когда на пороге появляется физичка.
