водительском сидении важно сидит Данька. Тянется ручонками к рулю и заливисто смеется.
Мальчишка! Только и дай порулить.
А рядом с мерсом стоит Витя. Заглядывает в окно и что-то рассказывает сыну. А увидев меня, распрямляется и, сделав шаг навстречу, забирает сумку. Деловито ставит ее в багажник.
– Ты готова? – спрашивает насмешливо.
Готова ли я? К чему и зачем? Как на заклание иду.
– Детское кресло где? – смотрит Торганов строго. Не дает мыслить связно.
– В Рэндже, – мямлю нерешительно. Ну какой из меня боец. Цепенею от страха. Даже закричать не могу. Хотя кто меня услышит на пустой улице. С одной стороны заброшка, а с другой – Дроздовы. Эти, хоть оборись, никогда не придут на помощь.
– Дай ключи и садись в машину, – велит мне Торганов. – Сам принесу.
– Еще Зеро покормить надо, – спохватываюсь я. Инстинктивно тяну время и стараюсь не смотреть на крепкую фигуру моего мучителя. За время, что мы не виделись, Виктор Петрович превратился в самого настоящего красавца. Да и раньше был ничего так.
– Хорошо, – терпеливо соглашается Тор. – Кормим собаку. Забираем кресло и едем. Только учти, Лиза. Это единственный шанс решить проблему миром. Хоть одна выходка с твоей стороны и пеняй на себя.
– А что ты мне сделаешь? – смотрю с вызовом.
– Увидишь, – цинично усмехается Торганов. – Но лучше не нарываться. Это тебе мой такой дружеский совет, – добавляет ощерившись.
Дергаюсь как от удара. Сразу же на ум приходят рассказы невестки. Аня у нас адвокат. И пару раз защищала девчонок, у которых мужья и их родственники отнимали детей. Одну девочку даже посадили…
– Даня, пойдем Зеро покормим, – предлагает Витя ребенку и помогает выйти из машины. – А то мы уедем, он проголодается, – объясняет, улыбаясь довольно.
«Вот когда он настоящий?» – удивляюсь мысленно переменам в Торганове. Меня одним взглядом сожрать готов, а на сына насмотреться не может.
– Зеро чужих не любит, – тут же докладывает Данька. – Знаешь, как он кусается больно?
– Но нас он любит, – весело замечает Торганов и поворачивается ко мне. – Чем кормить? Готово уже? Или ты только кости собралась размораживать?
Словно на автомате бегу в кухню за кастрюлей собачьего варева. Затем на крыльце высыпаю кашу с мясом в собачью миску.
– Лиза, а кресло? – дает мне новое поручение Тороганов.
– Зеро! – зову пса и одновременно достаю из кармана ключи от машины. И щелкая сигнализацией Рэнджа, сама себя ненавижу за бесхребетность и малодушие.
– К собаке нельзя подходить, сынок, – поднимает сына на руки Торганов и снова буравит меня гневным взглядом. Будто выговаривает за все мои прегрешения. И за Зеро тоже.
– Все, Лиза, – роняет, предупреждающе. Установив автокресло в мерс премиум-класса, совершенно спокойно усаживает ребенка. – Едем, сынок.
– А мама? – растерянно спрашивает ребенок.
– И
