что все отлетает на автомате. И кажется, даже не устает. Даже к вечеру, ее походка легка, волосы идеально уложены и на губах нетронутая помада. Словно и не пахала весь день, а только что пришла из салона.
В этот раз на ужин она отправляется вместе с нами. Берет какой-то салат с морепродуктами и неспешно цепляет оттуда креветок. В наш разговор не вмешивается, но если обращаются напрямую, то отвечает с непринужденной улыбкой.
– Как вам у нас в городе? – интересуюсь у нее, когда остальные уходят на перекур.
Я давно не дымлю, завязал, как Таську встретил, потому что ей не нравился запах табачного дыма. Алекса то же не любительница никотина и всяких парящих приблуд. Это радует. Женщина не должна быть похожа на пепельницу и кочегарить всякую дрянь.
– Есть где развернуться, – сдержано отвечает она, – Немного суетливо, но интересно. Извините меня, важный разговор.
Виновато улыбнувшись, берет моргающий телефон и выходит из-за стола.
Я, испытывая легкую досаду, провожаю ее взглядом и не понимаю сам себя. Что-то ломит, царапает крючками за нутро, заставляя смотреть ей вслед. Волосы эти покачивающиеся в такт плавной походки, змея, мелькающая на щиколотке, строгий образ неприступной бизнес-леди.
Нервно дергаю галстук, пытаясь ослабить узел, который внезапно начал давить на горло, и отворачиваюсь.
Вскоре возвращаются партнеры, и натянутая пружина в груди ослабевает. У нас завязывается интересная беседа, и на красноволосую змею я больше не смотрю.
Но чувствую ее запах. Кажется, он намертво отпечатался на подкорке.
Возвращаясь домой, я заскакиваю в цветочный. Мне внезапно хочется сделать жене приятное, поэтому выбираю самый красивый букет. Первым делом замечаю розы насыщенного темно-бордового цвета, но они кажутся слишком напористыми, жесткими, агрессивно-страстными. Таське такие не подойдут, поэтому выбираю другой букет. Нежный, как сама Таська, женственный и воздушный.
– У вас прекрасный вкус, – мурлыкает цветочница, оформляя заказ.
Я знаю. Идеальный букет, для идеальной девушки. Но на выходе снова цепляюсь за бордовый. Он обжигает и будто насмехается, острым лезвием полосуя по нервам.
Когда я захожу домой, Таська на кухне, гремит посудой и громко поет песню. Фальшивит жутко, но так мило, что невозможно не улыбнуться.
– А вот и я! – появляюсь на пороге.
Она оборачивается, видит цветы и замирает, с широко распахнутыми глазами.
– Это мне?
– Нет, тете Клаве с пятого этажа, – подхожу ближе и вручаю подарок.
Таська краснеет:
– Спасибо, – нюхает и блаженно жмурится, – он прекрасен.
Я самодовольно улыбаюсь:
– Кто выбирал, – за что тут же получаю лопатой по короне.
– Кирсанов, ну ты и павлин.
– Почему это павлин? – притворно возмущаюсь я, сгребая ее в охапку вместе с цветами.
– Потому.
